Эхо

– Не знаю. Может, она специально заказала плиту для любовника: такому человеку, как Таттл, это непременно понравилось бы. Стоит поинтересоваться у местных камнерезов, не осталось ли у кого-нибудь сведений…

– Я понял тебя. Мне это тоже не доставляет удовольствия. Но если я вдруг все брошу, то буду думать об этом до конца жизни.

– Алекс, дело не в тебе.

Внезапный порыв ветра пошевелил ветви, свисавшие над балконом.

– Ладно, Чейз. Спасибо, что рассказала мне о своих чувствах. Я тебя понимаю. Но у меня и вправду нет выбора.

– Конечно. И ты все равно поступишь по-своему, что бы я ни говорила. Но не рассчитывай, что я стану защищать действия нашей корпорации.

На следующий вечер мы сели в зале, устроились поудобнее и приготовились к просмотру. Джейкоб переключился на шоу; оказалось, что это заключительный фрагмент «Жизни у всех на виду», где говорили об эстрадных артистах и их ближайших планах. Затем настало время Питера Маккови. Слащаво и самодовольно улыбаясь, ведущий вошел в студию, уставленную книжными шкафами. Его чуть полноватая фигура отчетливо выделялась на фоне переплетенных в кожу томов, которые он, вероятно, никогда не раскрывал.

– Добрый вечер, леди и джентльмены, – сказал он. – Сегодня у нас есть основания считать, что известный антрополог Сансет Таттл обнаружил инопланетную цивилизацию. Таттл скончался почти тридцать лет назад, но эта история лишь сейчас становится достоянием гласности. Почему? Не потому ли, как полагают некоторые специалисты, что он не мог обнародовать такое ужасное открытие? И было ли вообще открытие? Эксцентричный торговец антиквариатом Алекс Бенедикт, прославившийся решением всевозможных странных загадок, снова взялся за дело. Что это может означать? Не играем ли мы с огнем? Через минуту мы спросим об этом наших гостей.

Последовала реклама женского белья фирмы «Блэвис», перед которым не может устоять ни один мужчина.

– Похоже, этот час будет долгим, – заметил Алекс.

– Разве могло быть иначе?

Комната с Маккови отодвинулась на задний план, и мы увидели, что он сидит в кресле, а в помещении присутствуют еще трое. Пустое кресло, разумеется, стояло на своем месте.

– Сегодня с нами, – объявил ведущий, – Пир Уилсон, выдающийся лингвист из Андикварского университета; Эдвин Хольверсон, бывший коллега Сансета Таттла, в настоящее время на пенсии; и Мэделин Гринграсс, нашедшая у себя в саду интересную каменную плиту. Мы пригласили также Алекса Бенедикта, но он ответил, что очень занят. – Маккови подмигнул и улыбнулся.

Появилось изображение плиты. Гринграсс объяснила, как нашла ее, и сказала, что Алекс сразу же проявил интерес к ней, но кто-то другой добрался до плиты первым. Она выглядела намного лучше, чем при нашей первой встрече. Казалось, эта история теперь интересовала ее куда больше. Гринграсс говорила уверенно и гладко, как человек, много времени проводящий с туристами.

Затем ведущий задал вопрос Уилсону:

– Я никогда прежде не встречал подобного алфавита, профессор Уилсон. Он вам знаком? Могут ли символы на плите действительно иметь инопланетное происхождение?

Уилсон улыбнулся. Высокий, неприступный, абсолютно спокойный, он выглядел настоящим аристократом.

– Могут ли? Конечно могут. Возможно все. Но если есть другие свидетельства в пользу этого, то я с ними незнаком. Это вполне может быть подделка: камень с непонятными, ничего не значащими символами. – После короткой паузы он продолжил: – Чтобы лучше понимать происходящее, нужно знать, кто такой Алекс Бенедикт. Знаете, Питер, я не стану отрицать его заслуг – они не так уж малы для того, кто зарабатывает на жизнь торговлей антиквариатом. Но он склонен превращать что угодно в Священный Грааль. Ему приносят цветочный горшок эпохи бедствий, ну и конечно же, эта вещь принадлежала Эндрю Колтави. Алекс обожает купаться в лучах прожекторов. Нет, я вовсе не критикую его – таких, как он, немало.

Гринграсс изложила суть наших с ней разговоров, отметив, что я вела себя «слишком эмоционально», и сказала, что плита всегда лежала у нее в саду. Она даже не знала, как плита оказалась там.

Ведущий показал видеозапись с участием Терезы Хармон, купившей дом у Бэзила Таттла. Тереза нашла плиту в шкафу и не решилась ее выбросить.

«Я использовала ее в качестве садового украшения», – сказала она.

– Вам когда-нибудь предлагали за нее деньги? – спросил Маккови у Гринграсс.

– Да.

– Кто?

– Чейз Колпат.

– От имени Бенедикта?

– Да.

– Много предложили?

– Да. Очень.

– Что вы почувствовали, когда вам сказали об этом?

– Я была в шоке. Если честно, Питер, я пожалела, что позволила забрать плиту другим людям.

– Вы пытались ее вернуть?

– Когда я узнала, что ее забрала эта… как там… Рэчел Баннистер, я позвонила ей и попросила вернуть плиту.

– И что сказала госпожа Баннистер?

– Что плиту сбросили в реку.

– Сбросили в реку?

– В Мелони.

– Я должен сообщить нашим зрителям, – пояснил Маккови, – что госпожу Баннистер также пригласили поучаствовать в нашем шоу, но она занята, как и Бенедикт. – Он снова повернулся к Гринграсс. – Она сделала это нарочно? Нарочно сбросила плиту в реку?

– Видимо, да.

– Зачем?