Эхо былой вражды

— Вы, Александр Васильевич, в своей работе руководствуетесь разными кодексами, а мы живем по воровскому закону. Кто из нас что заработал, тот свое и получил. Но можете быть уверены, что, найдя убийцу, стрелявшего в мою жену, я его убивать не стану. А если окажется, что он все-таки будет убит, то я к его смерти не буду причастен ни на один процент. Я сейчас перешел на занятие официальным бизнесом, который мне приносит дивиденды. Их размер вы можете узнать в налоговой инспекции. Поэтому я уподобляться заурядному убийце не буду и смогу сдержать чувство мести.

— Ну что же, я вам верю и доволен результатом нашей беседы. Думаю, что и для вас она была полезной.

— Не скрою, разговор между нами получился неожиданно интересным. Честно говоря, я не жалею, что пришлось встретиться с вами.

Доброжелательно простившись, они расстались. Иваненко, оставшись один, подумал:

«Вот так! Из-за несовершенства уголовно-процессуального законодательства я вынужден обращаться за помощью к главарю банды, улыбаться, здороваться за руку. А может быть, сейчас наступило такое время?»

В свою очередь, Бугор, покинув кабинет Иваненко, подумал:

«Толковый и башковитый мужик, с ним интересно было потолковать, хитрая устрица. К такому человеку, если захочешь поговорить, и без вызова пойдешь».

Вещи Зайчика Бугор уже давно перевез из ее квартиры к себе, а поэтому, взяв Екатерину Викторовну из больницы и доставив ее в особняк, он на это много времени не потратил.

Вечером перед сном Бугор проявил к Зайчику столько внимания и ласки, что сам удивился наличию в себе таких способностей. По мокрому от слез лицу своей подруги, которая раньше таким вниманием была обделена, он понял, что ей такие ласки приятны.

Глава 48

Проснувшись утром, как обычно, в шесть часов, когда еще Екатерина Викторовна продолжала безмятежно спать, Бугор решил немного осмыслить вчерашнюю беседу с Иваненко.

«Если мне, со слов Носатого и Шпалы, известно, что они убили Блина, то не надо иметь много ума, чтобы домыслить, что убийство телохранителя и ранение Зайчика — дело рук Шпалы. Ему, мяснику, при благоприятных условиях когда-нибудь не составит особого труда замочить и меня. Но я постараюсь ему такой возможности не дать. Если я его угрохаю или сдам Иваненко, то какой от этого получу навар? Моральное удовлетворение от свершившейся мести и больше ничего. Стоит ли размениваться по мелочам? Нет, я должен его запугать, приручить и заставить стать послушным орудием в моих руках. Он будет выполнять любую грязную работу. В такой раскладке Шпала будет мне больше полезен, — определился он. Потом его мысли перескочили на другое: — Как они втроем глубокой ночью оказались на железной дороге? Что они там делали? Для чего встретились там? — При этом у него и мысли не появилось, что Блин там оказался не по своей воле. — А не эта ли троица пыталась в ту ночь проникнуть в мой дом и ликвидировать меня? — наконец-то осенило его. — Конечно, они, других кандидатур на такое дело в банде Блина просто не было, ведь прежде чем добраться до меня, им надо было убить не только моих собак, но и телохранителей. Кто готов был на такой «подвиг», кроме них? Никто! Ну а теперь ты по-прежнему будешь к ним снисходительным? Или расправишься с ними? — задал он сам себе нелегкие для ответа вопросы. После долгого размышления он определился: — Что они скоты — это для меня новостью не является. Сейчас я в этом уверился окончательно. Такие звери являются редкостью даже в нашей зековской среде и не воспользоваться благоприятной ситуацией, и не заставить их работать на себя, будет глупостью с моей стороны. Но они могут начать выкарабкиваться, не захотят ходить под седлом, — резонно заметил он. — Поэтому я должен собрать на них железную компру, поставить их в известность, что она у меня есть, лишить всякой самостоятельности. Не буду откладывать, сегодня же, прямо с утра вызову их к себе домой и поговорю с каждым в отдельности на откровенность, запишу показания на магнитофон. Я научу этих шустриков свободу любить», — удовлетворенно подумал он.

Его размышления прервал телефонный звонок, который разбудил Екатерину Викторовну. Бугор взял трубку, увидел устремленный на него взгляд Зайчика и, удовлетворяя ее молчаливое любопытство, сообщил:

— Юрий говорит! Из Москвы.

— Дашь мне потом трубку? — попросила она его обрадованно.

Из односложных фраз Бугра типа: «Понял! Вот негодяй! Правильно сделал! Спасибо! Обязательно сделаю. Обязательно приеду. Не опоздаю! Будь спокоен» — она не смогла понять, о чем они говорили.

— Мать вчера взял из больницы, хочет с тобой поговорить, — заканчивая разговор и передавая ей трубку, бросил сыну Бугор.

— Здравствуй, мать! Как я понял, ты к отцу перебралась жить?

— Да.

— Давно бы так!

— Как там внуки, невестка, сваты?

— Все живы, здоровы, короче, у нас все хорошо. Мать, ты там поищи нам няню своих лет. Отец на днях приедет к нам, пускай привезет ее с собой, а то Маргарите с твоими внуками одной не справиться.

— Зачем вам нужна няня, если я буду помогать? — попыталась предложить свои услуги она.