Эхо далекого прошлого

– И что же вы увидели? – спросила я.

– Я увидела, что эта женщина каждый день туда приходила с утра и находилась там почти весь день. Значит, она там работает, – уверенно сказала Серебрякова.

– А Георгия вы там видели? Он что, тоже приходил в этот магазин? – спросила я.

– Нет, Геру я там больше не видела, – вздохнула Алевтина.

– Может быть, вы следили за ним, не появится ли он в доме, о котором вы говорили? В доме под номером шестьдесят пять?

– Я хотела сначала… но потом… нет, у меня просто духу не хватило… – призналась Серебрякова. – Послушайте, я не знаю, что Гера такого сделал, что вы его разыскиваете, но я твердо знаю, что он не мог никого убить! Что бы вы о нем такого ни говорили, я все равно вам не верю!

Алевтина снова залилась слезами.

Я вышла от Серебряковой. Ну, теперь у меня есть хоть какая-то ниточка. Возможно, она и приведет меня к Георгию Толоконникову. Я поехала на Университетскую улицу. По дороге я размышляла, что лучше предпринять: прямо сейчас заявиться в магазин, о котором рассказала Алевтина, или отправиться в дом на Слонова? Я открыла навигатор. Ага, магазин «Соки-воды» и частный дом под номером шестьдесят пять находятся почти рядом.

Загляну-ка я сейчас в дом на Слонова. Скорее всего, сожительница Толоконникова, возможно, как и утверждает Алевтина, работает в этом магазинчике. Правда, это только предположение, которое необходимо проверить. Ну, а Георгий в любом случае работать не будет, он будет отсиживаться в доме своей очередной женщины. Так что загляну-ка я сейчас в частный дом, а уже потом, если потребуется, в магазин.

Я доехала до Университетской улицы. Ага, вот он, тот самый магазин «Соки-воды». Расположен он почти на пересечении с улицей Слонова. Я оставила машину, а сама пошла по Слонова вверх. А вот и искомый дом. Я осторожно взялась за ручку двери и потянула на себя. Дверь была закрыта. Ну, что же, этого и следовало ожидать: кто же будет оставлять незапертым частный дом. Придется позвонить, благо звонок – вот он.

На звонок долго не отвечали, потом послышались осторожные шаги и мужской голос спросил:

– Кто там?

– Откройте, это горгаз, проверка, – сказала я первое, что пришло в голову.

Разумеется, мне никто не открыл. Я услышала, как где-то раздался звук открываемого окна и прыжок. Я обежала дом и бросилась за бегущим уже по другой улице молодым мужчиной. Бегал он довольно быстро, несколько раз обернулся, и я увидела шрам на щеке, о котором говорили и соседка Александровских, и подруга Елизаветы.

– Георгий, стойте! – крикнула я.

Мужчина пробежал еще несколько метров и остановился. Я подошла к нему.

– Вы Георгий Толоконников? – спросила я.

– Ну, я. А в чем дело? – независимо спросил он.

– Нужно поговорить, – решительно сказала я.

– Вот еще! Вы вообще кто такая? – спросил он небрежным тоном.

– Частный детектив Татьяна Александровна Иванова, – назвала я себя.

– Ни фига себе! – присвистнул Георгий. – А о чем разговаривать-то?

– О Елизавете Черноземельниковой, по мужу Александровской, – сказала я, внимательно наблюдая за Толоконниковым.

Георгий сразу изменился в лице.

– Ну, так что? Будем говорить или сразу поедем в управление полиции? – спросила я, включая диктофон.

– А чего сразу в полицию? – набычился Толоконников. – В чем вы меня подозреваете?

– В убийстве Елизаветы, – сказала я.

– Чего?! В каком убийстве?! Вы чего такое… несете?! Вы в своем уме? Че, Лизку убили? Правда?!

– Нет, шутка, – усмехнулась я. – Ну так что, так и будем тут стоять, посередине улицы? Или, может быть, пройдем в дом, из которого вы только что дали деру? – спросила я. – Идемте уже.

Мы с Георгием вошли в дом.

– Это чей дом? – спросила я, пройдя в комнату.

– Светкин это дом, – сообщил Толоконников, садясь на диван.

Я села на стул.

– Это кто? Ваша жена? – спросила я.

– Ну, прям жена, – усмехнулся Толоконников. – Комнату я у нее снимаю.

– Комнату, значит, снимаете. А дома у себя жить, стало быть, не судьба, – заметила я.

– Дома мать все время достает. То то ей не так, то – это, – проворчал Толоконников.

– Валентина Семеновна, к вашему сведению, Георгий, сейчас находится в тяжелом состоянии в железнодорожной больнице. Она, можно сказать, умирает и все время зовет вас, – сказала я. – А вы…

– Да приду я к ней, приду, – сказал Толоконников.

– Если снова не сядете, – заметила я.

– Да за что меня сажать-то! – взвился Толоконников.

– За убийство Елизаветы, – сказала я.

– Да что вы все об одном и том же! Ну не убивал я Лизку! Сколько раз вам говорить?

– Вот что, Георгий, расскажите мне все с самого начала, – решительно сказала я.

– А че рассказывать-то? – недоуменно спросил Толоконников.

– Все! Абсолютно все! – жестко сказала я. – Все рассказывайте о ваших с Елизаветой отношениях.

– Да тут и рассказывать-то нечего. Ну, встретились мы как-то с ней, с Лизкой то есть, – начал Толоконников. – Или вы хотите послушать сказочку про то, как дружили мальчик с девочкой чуть ли не с детского садика, а потом вместе ходили в одну и ту же школу, в один и тот же класс? Как мальчик носил портфельчик девочки и дергал ее за косички?