Эхо дефолта

- Да мало ли, - Гуров внимательно изучал изменение расцветки лица Ржевского и решил не шутить, а ответить почти правду. - Бывает же так, что лежишь в засаде и вдруг звонит телефон. Сами понимаете, зачем это нужно?

- Лежишь, и звонит телефон, - убитым голосом повторил Ржевский и опустил голову.

- Вы хотели мне рассказать о брате вашего шефа, - напомнил ему Гуров, постучав пальцем по столу.

- О брате? - повторил Ржевский. - А что о нем говорить? Обычный... обычный научный работник. Историк, кажется. Или философ. Не помню, в общем, что-то такое...

- Где он работает? В вузе? В каком?

- Александр Анатольевич? Нет, не в вузе. Он вообще-то хозяин маленького магазинчика где-то на проспекте Мира. Но я там не был, я только пересказываю, что слышал.

- А говорите, историк!

- Он историк, кажется, кандидат наук. Если бы у него бизнес шел хорошо, он был бы бизнесменом, а так только постоянно рассказывает о своих неудачах. Конечно, историк!

Гуров рассмеялся. Он не ожидал от Ржевского такого неожиданного юмора.

- Историк, значит, - повторил он. - Это интересно. А чем же торгует его магазин?

- Не помню, кажется, едой.

- Едой?

Глава третья

Стас не потерял сознание.

То ли череп у него оказался покрепче и позакаленней, чем думали эти братки, то ли просто удар прошелся вскользь, что вероятней всего, но он почти все нормально видел и почти нормально соображал, только движения были заторможены. И все-таки в голове было не совсем свежо, а очень даже туманно и вдобавок подташнивало.

Стас закрыл глаза и притворился полностью потерявшим сознание. И почувствовал, что на самом деле начал его терять. По чуть-чуть. Понемножку.

Выпрыгивать одному против четырех, на их территории, да еще в тесноте, - эти подвиги удачи сулили мало. Такие классы рукопашного боя мог показывать только хронически улыбающийся Джекки Чан, да и то - в киношном варианте. А как он действует на самом деле - это Стасу было неизвестно. Да сейчас его этот вопрос занимал мало. Не сдохнуть бы. Или оклематься слегонца да погибнуть героически, если удрать не получится.

Стаса затащили через дверь в ресторан и поволокли по бетонной лестнице куда-то вниз.

- Какой тяжелый козел попался, - пропыхтел над ним грубый голос, и Стаса, несколько раз задевшего локтями и коленями о стену, наконец вволокли в какую-то комнату и бросили на жесткий пол.

Возникла тишина, затем негромкие шаркающие шаги, и на слух Крячко определил, что в комнату вошел еще один человек.

- Это он?

Голос пришедшего мужчины был приглушенным и спокойным. В нем чувствовались сила и уверенность.

- Да, шеф. Он самый, - ответил кто-то из присутствующих.

- Что-то на пижона похож. Курточка пижонская, сапожки пижонские... Вообще, по прикиду, - полный дешевый фраер, в натуре, - задумчиво проговорил первый голос. - Почему вы уверены, что это мент?

- Так сказал Павел, - ответил шефу тот же голос.

- Мало ли что ему покажется со страху, вашему Павлу, - проворчал шеф. Что у него было в карманах?

После секундной растерянной паузы над Стасом наклонились и начали обшаривать его карманы.

- Вот, шеф.

Стас застонал и закачал головой, чувствуя, что одурение от удара с него сходит медленно и волнами. Тошнота же, наоборот, усилилась.

- Ни хрена себе, полковник из главного управления! - тихо присвистнул тот, которого называли шефом. - Да вы что, ребятки! Неужели такой человек сам пойдет на работу для сявок?! Это точно не мент! Сразу же видно! И ксива у него левая!

Снова вокруг Стаса образовалась тихая угрожающая пустота, тут же он почувствовал удар по голове и улетел.

Когда Стас очнулся, то первое, что он осознал, было жуткое неудобство от тяжести в затылке и от бесконечного холода.

Тяжело открыв глаза и осмотревшись, как смог, Стас увидел, что лежит он на запыленном бетонном полу, вокруг него бетонные стены, а на потолке... Крячко прищурился, поморгал и еще раз посмотрел, потому что свет был неяркий, и разглядел тоже бетон. И на потолке бетон.

Вспомнилась некстати фраза Иоанна Грозного из фильма "Иван Васильевич меняет профессию": "Замуровали, демоны!"

Все это не утешило, не развеселило, однако нужно было порадоваться, что он еще жив, как кажется, и, поработав руками и ногами, Стас убедился точно, жив и здоров.

Тоже, как кажется.

Приподнявшись сперва на локте левой руки, а затем и полностью встав на ноги, Стас схватился руками за затылок. Голова болела и, казалось, начинала трещать по всем своим швам от самого малого движения не только тела, но и мысли.

Упершись рукой в шершавую холодную стену, чтобы не качало, Стас осмотрелся более внимательно.

Как ему показалось, находился он на стройке. Двери в его помещении не было, а вместо нее был только дверной проем с грубыми неоштукатуренными краями.

Покачиваясь и отталкиваясь плечом от стены, Стас пошел к выходу, по привычке ощупывая карманы своей куртки. Сигареты оказались на месте.