Эхо горного храма

– Красавец! Посмотрелся сам, дай посмотреться другим. – Кросс прищурился, оттопырил нижнюю губу, рассматривая себя, и сделал вывод: – И я тоже неотразим, аж плакать хочется. Сегодня все девки наши!

Комбинезон, однако, сидел на нем несколько мешковато.

– Сегодня нам улетать нужно, а не по девкам, – напомнил Годзилла, обтирая свои гигантского размера бегунцы казенной простыней.

– А! – беспечно махнул рукой Граната. – С моим умением все успеть можно!

Вигион покачал головой:

– Ох, смотри, Мхитарян. Не гонись за всем сразу, а то пролетишь, как фанера над Грэнд Рома.

– Не пролечу, тормознуть всегда успею! – весело оскалился Граната.

– Носярой своей! – Годзилла захохотал и бросил скомканную простыню на койку.

Граната подбоченился:

– Как вверху, так и внизу, есть такой древний принцип. Каков носяра, таково и все остальное! – Он презрительно прищурился. – Я понимаю, что кое-кому завидно. Знаем мы такие памятники – под два метра ростом, а заглянешь в штаны…

– Ты должок собираешься отдавать, мистер? – прервал его Крис.

Граната смешался и, судя по физиономии, хотел соврать, что бонус ему еще не перевели. Но тут же понял, что этот номер вряд ли пройдет. И все-таки попытался выкрутиться:

– Так я же с отпускных обещал, Гладиатор! Вот когда получу… Могу сегодня напоить за свой счет, – поспешно добавил он.

Габлер шагнул к нему и сунул кулак под горбатый нос Мхитаряна:

– Или возвращаешь долг, или до хошек своих не доберешься, гарантирую. Выверну носяру твой наизнанку и скажу, что так и было.

– Ладно, ладно… – Граната вытянул из кармана банк-кард, проделал необходимые манипуляции. – На, смотри. Доволен? Можешь снимать.

В голосе его звучала такая обида, словно Габлер был вопиюще, чудовищно к нему несправедлив. Словно просто украл его кровные.

– То-то же. – Крис достал свою банк-кард. – И в долг больше с тобой не играю, хватит.

– Не очень-то и хотелось, – с оскорбленным видом произнес Граната. – Только куда ты денешься? На одной же галере поплетемся.

Крис усмехнулся:

– Не беспокойся, мистер, найду, чем заняться.

Пятеро эфесов – Габлер, Граната, Атос, Годзилла и Арамис – заказали билеты на вечер, на галеру до Единорога, главного пересадочного узла Ромы Юниона. У Портоса же был прямой рейс с Нова-Марса до Вери Ромы, и он улетал двумя часами позже. Времени для знакомства с приморским городом Александрией действительно хватало. Если, конечно, не упиться до обалдения в первом же кабаке.

– На завтрак, парни! – скомандовал вигион.

* * *

Прощание состоялось в столовой и было обмыто местным кисловатым компотом.

– Смотрите у меня: чтоб не нажираться и вернуться на базу живыми! – напутствовал файтеров-отпускников Андреас Скола. – И в срок! А то устрою вам такую какаву с чаем…

Обмен рукопожатиями, похлопывание по плечам – и совсем поредевшая вигия направилась на взлетно-посадочную площадку, где уже грузились в либурны другие подразделения. А шестерка отпускников прогулочным шагом двинулась к воротам окружного центра. Обгоняя файтеров, ехали к воротам сине-красные полицейские уникары, и точно такие же приземистые обтекаемые машины вползали во двор, возвращаясь с ночного патрулирования. У курилок кучковались полы.

– А вон и наш летун! – Граната вскинул руку. – Привет, Зулам!

Коренастый пилот стоял, засунув руки в карманы, в одной из таких группок. Он недовольно посмотрел на шествовавших мимо бравых файтеров и тут же отвернулся.

– Вот наглая харя! – с чувством сказал Годзилла. – Имел он нас в виду.

– Ну и пошел он в дупу, – кротко произнес Арамис.

А Крис подумал об убитых жрецах и говорящей статуе.

– Зачем так, парни? – пробасил Портос. – Если бы не он, где бы мы сейчас были? По-моему, у него к этим жрецам особое отношение.

– И, наверное, не только у него, – заметил Атос, потирая бритую голову. – Но это их проблемы.

Сбоку от ворот, под навесом, был вмонтирован в стену экран солидных размеров. На нем разными цветами светился план Александрии. Город представлялся вытянутым в ширину четырехугольником, нижняя сторона которого была меньше верхней и изгибалась дугой вокруг синего пятна залива. Эта дуга была окрашена в желтый цвет, что, вероятно, означало пляжи, протянувшиеся вдоль всего побережья. Частая сетка горизонтальных и вертикальных взаимопересекающихся линий была улицами, белый кружок в центре этой геометрической фигуры, на пересечении двух особенно широких линий, являлся центральной площадью, а три зеленых овала – два слева и один справа – парками. Еще один овал, только уже не зеленый, а розовый, со схематичной фигуркой бегущего человека, символизировал стадион. Сине-красный прямоугольник в левом верхнем углу, несомненно, означал окружной полицейский центр. Планировка города была бесхитростной, в нем не сумел бы заблудиться даже дошкольник.

– Ого! – сказал Портос. – А до моря-то отсюда пилить и пилить. Возьмем такси?

– Какое такси? – возмущенно повернулся к нему Граната. – Ножками потопаем, на город поглазеем, хлебнем чего-нибудь… Мы в отпуске или что?! На людей посмотрим, себя покажем…

– Знаем мы, как ты себя можешь показать, когда хлебнешь, – заметил Атос.