Эхо грядущего. Часть 1 (СИ)

- Алиса, - обратился к ней Павел, - вы утверждаете, что не сделали ничего такого, чтобы вас держать под стражей, но тут оказывается вы сломали руку сотруднику полиции. Это же чистейшая статья.

Алиса, сохраняя полное спокойствие, ответила:

- Я защищалась. У них не было оснований для осмотра моих вещей. Это беспредел и я подам в суд.

Лиходеев с с трудом сдержался, чтобы не начать кричать на нее:

- Да хоть в ООН жалуйся! Этот цирк уже надоедает. Если вы думаете, что сможете так просто выкрутиться из этой ситуации, то это наивно и даже глупо.

Павел взял его за локоть.

- Успокойтесь. Лучше расскажите нам, что все-таки было в том кармане в рюкзаке.

Лиходеев посмотрел на Алису:

- Может вы сами расскажите?

- Мне нечего сказать, - ответила она.

Мы втроем переглянулись. Алиса же уже даже не смотрела на меня. Она просто сидела с отрешенным взглядом, старательно делая вид, что ей абсолютно неинтересно все происходящее. Я посмотрел на нее и попытался представить, как такая хрупкая девушка способна была раскидать двух полицейских, сломать одному из них руку и у второго умудриться отобрать оружие. В голове это никак не укладывалось.

Лиходеев вновь встал со стула и подошел к стулу в конце комнаты, где лежал кейс, который он принес и положил на стол за которым мы сидели. Через минуту он извлек оттуда запечатанную в пластиковый пакет бумажку, размером чуть больше с визитку и показал ее нам с Павлом. "Прием в честь 70-летия Победы в Великой Отечественной войны, Москва, Кремль. Пропуск" - такие были две строчки этого документа. Далее там красовалась фотография Алисы, которая была подписана журналисткой под именем Натальи Звягинцевой. Внизу стояла подпись заместителя главы администрации президента.

Вот уже было реально интересно. Теперь было ясно, почему этой девушке оказано такое внимание и почему мы ехали из Москвы, чтобы с ней встретиться. Более того, теперь стало даже как-то странно, что нас не вызвали сразу и, более того, почему ее сращу не направили в Москву.

Закончив рассматривать пропуск, я обратился в Алисе:

- Алиса? Или Наталья? Как вас называть?

- Мое имя Алиса, - кратко ответила она.

- А тут написано Наталья...

- На заборе тоже написано, - улыбнулась она.

- Я рад, что у вас есть силы шутить, но теперь у нас есть к вам вполне обоснованные вопросы, на которые мы бы хотели получить ответы, - подключился Павел. - Откуда у вас это?

- Я не могу никоим образом объяснить наличие у меня этого документа, - ее ответ прозвучал настолько четко, что было ясно - она уже не раз говорила эту фразу Лиходееву, который изрек:

- И вы еще удивляетесь, почему вас не отпускают. Я вас разочарую: вас никто и не отпустит, пока вы не расскажите кто вы и откуда у вас этот пропуск. А главное - зачем он вам. То, что вы сломали руку полицейскому и пытались завладеть оружием другого - это мелочи, семечки, по сравнению, вот с этим, - он указал на пропуск, - и вы прекрасно это понимаете.

- Мне нечего добавить, - продолжала гнуть свою линию девушка.

- Я так понимаю, вы даже не оспариваете, что этот пропуск ваш? - обратился к ней Павел.

Она никак не отреагировала на его вопрос.

- Алиса, - сказал я как можно более дружелюбно, - хотите верьте, хотите нет, но у меня есть огромное желание помочь вам. Вы хотите, чтобы целую вечность вас не отпускали? Это пока они держат вас тут в части. Рано или поздно вас переведут в изолятор, место, по сравнению с которым это покажется санаторием. Вас, наверное, кормят едой из солдатской столовой? Представьте, чем будут кормить там. Этот пропуск очень большая головная боль для многих людей. И они не успокоятся, пока не поймут откуда он у вас, а пока они не успокоятся, не будет покоя и вам.

Алиса слушала меня как-то отрешенной, как будто она дремала с открытыми глазами, но я чувствовал, что она слышит и понимает каждое мое слово.

- Мне нечего добавить, - кратко резюмировала она.

Ее увели через пару минут. Разговаривать о чем-то далее было бессмысленно. Когда конвоир закрыл за собой дверь в комнате какое-то время стояло полное молчание. Павел переглянулся сначала со мной, потом с Лиходеевым, а затем взял в руки пакет с пропуском, найденным у девушки, внимательно рассматривая его со всех сторон.

- Подделка идеальная, - сказал Лиходеев прервав нашу молчанку, - но есть один грубейший недочет.

- Фамилия, - Павел посмотрел на Лиходеева.

- Да, именно. Иван Алексеевич Агеев не замглавы администрации президента. Он начальник контрольного управления.

- Странная ошибка, -подключился я, - можно сказать детская.

- Однако, - перебил меня Лиходеев, - сам по себе пропуск идеальный. Если бы не фамилия, мы бы сейчас трясли администрацию, потому что вариант был бы только один: кто-то там сделал ей настоящий пропуск. Мы не можем определить, что это подделка по самому документу, понимаете? Совсем не можем. За эти пару дней его изучили вдоль и поперек.

- Что будет с девушкой? - спросил я.

- Понятия не имею. Данных на нее нет никаких. Пробили по всем базам. Что с ней делать мы не знаем. Будет уже решать Москва. Что вы собираетесь писать в своей справке?