Эхо любви

«А не лучше ли было бы заплатить там, внизу, небольшую плату за проезд по автостраде?» - подумала я, но вслух ничего не сказала. Мужчина, у которого поврежден «Фиат», и без того чувствует себя самым несчастным человеком на свете.

Когда страшный ливень несколько унялся, а бурлящие реки превратились в анемичные струйки, Ренато решил продолжить наше путешествие. Мы двигались очень медленно, вокруг было мокро и скользко, а в довершение зла мешал плотный туман. Но чем дальше мы ехали, тем явственней он редел; небо светлело. Но вот горный хребет остался позади, и перед нами распростерлась плоская равнина. Солнце тут снова палило вовсю, а от пронесшейся бури не осталось следа. Конечно, ведь здесь, внизу, никакой бури вовсе и не было, даже капли дождя не упало с незамутненных небес. Курортники, довольные, загорелые, возвращались с пляжа. Контуры гор уже тонули в сумерках, когда, едва держась на ногах, мы добрались наконец до того места, где назавтра должен был состояться концерт.

У Ренато не было сил, чтобы провести репетицию с оркестром. Мне пришлось удовлетвориться обещанием, что репетиция будет завтра, непосредственно перед концертом.

        

Автомобиль «Фиат-850» - именно на такой машине перемещались по Италии Анна и Ренато

Эту ночь я спала плохо. Ренато, по-видимому, тоже.

На другой день мы благополучно провели репетицию с четырьмя местными музыкантами. Я должна была спеть песню «Если ты полюбишь меня» и свою песню, исполненную на неаполитанском фестивале.

Примерно около девяти часов амфитеатр под открытым небом уже заполнился людьми. Начался длинный, трехчасовой, концерт. Выступали не только лауреаты. Лауреаты выходили на сцену последними, и концерт заканчивался торжественным вручением награды. Статуэтка представляла собой отлитую из бронзы девушку с гитарой на черной подставке из гранита.

Ночи там очень холодные, так что я опять жутко продрогла.

Среди получивших «Oscar della simpatia-67» были Катарина Валенте, Адриано Челентано, Рокки Робертс. «Оскар» был вручен также нескольким актерам театра и кино.

Для меня это выступление явилось генеральной репетицией перед моими сольными концертами. Я уже знала наперед, что они пройдут хорошо, так как публика в Виареджо принимала меня исключительно тепло. Скромность не позволяет мне сказать - восторженно.

Однако нашелся некий господин - конферансье, который несколько омрачил мою радость на этом концерте. Господин сей вообще недолюбливал женщин, и, когда ему приходилось объявлять певицу, он делал это неохотно, холодно, я бы сказала - лишь «по долгу службы». Если же «виновная» осмеливалась при этом быть выше его ростом, господин конферансье считал данное обстоятельство личным оскорблением и мстил. Он таким образом объявил мой номер, что я даже растерялась, но вынуждена была взять себя в руки и петь. Когда я закончила, конферансье вышел на сцену и, присев возле меня на корточки, задрав голову, с шутовской миной спросил: «Ну а теперь скажите нам, сколько в вас метров». Я ответила ему внешне спокойно: «Сколько метров - не имеет значения. Важно, что я, безусловно, выше вас». Веселый смех зрительного зала вознаградил меня за перенесенную обиду.

          

Выступление в Сопоте. 1965 г.

Фото из архива Анны Качалиной

Как я могла заметить, ни один из получивших премию не произнес ни единого слова благодарности. Просто с улыбкой кланялись публике. Я решила произнести «речь». Конечно, на итальянском, мысленно составив несколько фраз. Звучало это примерно так: «Добрый вечер, дамы и господа! Сердечно благодарю за присужденный мне приз. Я очень радуюсь этой награде, но одновременно хочу заметить, что все зависит от вас, от публики. Для вас мы поем и без вас существовать не можем. Я посвящаю мои песни вместе с моим «Оскаром» тебе, дорогая публика».

Миновало несколько дней, которые Ренато провел в родном доме, находившемся довольно далеко от Милана. Ко дню первого моего концерта он вернулся в Милан на том самом красном спортивном «Фиате». Заехал за мной в гостиницу, и вот, пробравшись через забитый пешеходами и машинами центр города, мы очутились, наконец, на автостраде, ведущей к Форли, где мне предстояло петь на празднике коммунистической прессы. Увы, горький опыт предыдущего путешествия быстро выветрился из памяти Ренато. Вскоре мы уже свернули на «более разнообразную дорогу», как заявил Ренато в ответ на мой вопросительный и не лишенный укора взгляд.

От Форли, где состоялся мой первый и единственный концерт, у меня осталось самое приятное впечатление. Это маленький городок, расположенный в гористой местности.