Эхо Мертвого озера

Я устала, что дети не могут жить нормальной жизнью. Это сказывается на них так же сильно, как постоянное бегство.

Надоело терпеть это дерьмо. Вот только я мало что могу. Я фиксирую все угрозы, почтовые и IP-адреса и отправляю копам и федералам, но наши проблемы для них явно не в приоритете. Хотя друг Сэма и работает в ФБР, киберугроз очень много, а агентов мало.

Хватит на кого-то надеяться – пора действовать самим. Бо́льшая часть угроз поступает из интернета анонимно, но сейчас мы имеем дело с конкретной организацией. У которой есть имя.

У нас появилась цель.

– Знаешь что? Я устала, что все это дерьмо сходит им с рук. Устала терпеть и молчать. – Я делаю вдох и выпаливаю: – Думаю, пора нанести ответный удар.

Сэм не спорит и не пытается меня переубедить.

– И что ты предлагаешь?

– Хочу подать в суд. Преследование, клевета и все такое. Надоело быть пассивной. Хочу покончить с этим.

Наступает пауза: он обдумывает мои слова.

– Ты уверена?

Сэм спрашивает не потому, что не поддерживает меня, – просто хочет просчитать все последствия.

Я совсем не уверена, но понятия не имею, что еще можно сделать.

– Абсолютно.

– Это может привлечь журналистов. Мы окажемся в центре внимания.

Я фыркаю. Это для нас не в новинку.

– Нельзя постоянно убегать. Мне надоело вечно обороняться, вечно в страхе ждать следующего удара. Я понимаю, что мы не сможем покончить со всеми угрозами, но надо хоть что-нибудь сделать.

– Давай я попробую сам связаться с Леонардом. Расскажу ему о наших планах и дам шанс отступить без громкого скандала.

– Думаешь, он послушает?

– Леонард, которого я знал, послушал бы. Он прагматик и должен понимать, что попытка раздуть общенациональную сенсацию выставит его не в лучшем свете и запятнает память о его дочери.

Раньше я, как и Сэм, верила людям. Я долго верила Мэлвину. Но моя прежняя жизнь рухнула в тот день, когда пьяный водитель врезался в наш гараж и раскрыл миру, на какие ужасы способен человек.

Когда понимаешь, как ловко монстры могут прикидываться обычными людьми, трудно снова кому-то доверять.

– Ты веришь людям больше, чем я.

– Я просто знаю, каково быть на его месте. Когда тебя переполняют ярость и горе и не знаешь, что с этим делать.

Его слова – неприятное напоминание о прошлом. Когда Сэм годами ненавидел и преследовал меня, думая, что, если уничтожит меня, это как-то облегчит его боль. К счастью, он понял, что я не такой монстр, как он думал. И еще понял, что не существует волшебной палочки, от одного взмаха которой исчезнет боль от утраты сестры.

– Спасибо, Сэм.

– Ты и дети для меня все. Ваша безопасность для меня самое главное.

– Если б только ты не был так далеко… В этом номере мне ужасно одиноко.

В моем голосе звучит дразнящая нотка. Поскольку Сэм теперь путешествует гораздо больше прежнего, пришлось разнообразить нашу сексуальную жизнь. Наши вечерние телефонные беседы стали гораздо чувственнее и интимнее.

Он заинтересованно хмыкает:

– Что, правда?

– Подумать только – первая ночь, когда мы одни, без детей, вот только торчим в разных штатах, – ворчу я.

– Но мне не обязательно быть рядом, чтобы у нас получилось что-нибудь интересное.

– Вот как? – Я откидываюсь на подушки, чтобы меня заполнило тепло его голоса. – Продолжай.

И Сэм продолжает. Во всех подробностях.

8 Сэм

После разговора с Гвен я слишком взвинчен, чтобы уснуть. Ненавижу находиться так далеко от нее, особенно сейчас. Хочется обнять ее и хоть на время взвалить на себя тяжесть ее ноши. На Гвен всегда столько ответственности: за детей, за преступления бывшего мужа, за своих клиентов… Я каждый день поражаюсь ее силе.

Но у всех есть свой предел. И Гвен почти достигла его в начале года в Сала-Пойнте. Просто чудо, как она смогла это пережить. Однако я не думаю, что она окончательно пришла в себя, хоть и уверяет всех, что это так.

Гвен по-прежнему снятся кошмары. Иногда я замечаю, как она смотрит в одну точку, растирая больное бедро, и понимаю: опять вспоминает бойню, которую устроил тот псих. Гвен знает, что ей нужна помощь: она регулярно ходит к психотерапевту и не торопится нагружать себя на работе по полной.

Но я все равно волнуюсь за нее. Есть многое, чего я не могу контролировать. Не могу вычеркнуть из ее жизни бывшего мужа или его преступления. Не могу остановить поток ненависти, который обрушивают на нее в интернете все эти злобные фанатики. Но я могу попытаться остановить хотя бы одного из них.

Открываю ноутбук и вхожу в свой старый почтовый ящик. Я создал его, когда вернулся из Афганистана, узнал об убийстве моей сестры и решил во что бы то ни стало разделаться с Мэлвином и Джиной Ройял. Там сохранилась переписка между мной, Мирандой Тайдуэлл и другими первыми участниками «Погибших ангелов». Папка «Отправленные» полна гадостей, которые я посылал Джине, угрожая ей и ее семье.

Это напоминание о тех мрачных годах, когда я был в отчаянии и ярости. Я не раз хотел удалить эти письма, но это слишком просто. Нельзя взять и стереть эту часть моего прошлого. Нельзя забывать, кем я был и что творил. Я должен помнить об этом – пусть и со стыдом.