Эхо Москвы. Непридуманная история

Я не понял ее. Точнее, понял, но не поверил.

– Попробовать – то есть потренироваться?

– Да чего там тренироваться. Сейчас выпуск новостей будет – садись и вешай его на сайт. Не бойся.

А я именно что боялся.

Вот то самое предельно острое ощущение (подобно мандражу от прямого эфира): сейчас ты сделаешь нечто – и это сразу же увидят/услышат/прочитают десятки, сотни, тысячи, десятки тысяч людей! И это чувство со временем не исчезает, не притупляется. Можно лишь попытаться увести его куда-то на периферию сознания. Чаще всего получается. Или нет.

За годы работы на «Эхе» я привык ко многому.

К тому, что «дедлайн – вчера», к тому, что выполняется невыполнимое, делается невозможное, происходит невероятное.

Я привык каждый день получать письма, в которых меня, персонально меня обещают физически уничтожить, с подробным описанием сего процесса. Я почти привык наблюдать, как вменяемые адекватные люди (часто виртуальные, но ведь живые!) на глазах сходят с ума, захлебываются ненавистью, заражают ею всех, до кого могут дотянуться.

Но привык я и к тому, что нас постоянно и искренне благодарят, называют глотком свободы, светом в окошке и последней надеждой.

Привык к тому, что одним движением «мышки» я наполняю этот мир чем-то новым. Простым и сложным, интересным и сенсационным, веселым и страшным.

Привык, что разместив на сайте всего-то набор цифр – банковский счет – мы помогаем спасению чьей-то жизни. Настоящей, всамделишной жизни. Хотя нет, привыкнуть к этому невозможно.

Кое-что на «Эхе» поражает меня до сих пор. Принципиальное, системное, знаковое.

Людям здесь нравится работать. Еще раз, по слогам: нра-вит-ся ра-бо-тать.

Тут, к примеру, принято сразу же, не откладывая, не медля приступать к решению поставленных задач и возникающих проблем. Что в наше время немного странно. Мы же по жизни как привыкли: на день – забыли, на второй – вспомнили, на третий – подумали, на четвертый – отмазались, на пятый – слили. И не специально, а просто – зачем иначе? Чего жилы-то рвать? Лениво и бессмысленно.

Но здесь так было не принято и не будет здесь так принято никогда. Потому что тут – по-другому. Нет, иногда кто-нибудь может рискнуть попробовать иначе… по незнанию или эксперимента ради… но лучше не надо. Плохо кончается.

Здесь – извините за пафос и банальность – люди занимаются любимым делом. Или лучше так: Любимым Делом. Остальное – важно, но вторично. Деньги, перспективы, известность… Старый анекдот про работодателей («– Я уж и зарплату им платить перестал, но они все равно на работу ходят. – А ты попробуй вход платным сделай».), – он про нас, наверное.

А еще – вот:

«Сюда в двенадцать часов новогодней ночи, прорвавшись через пургу, пришли люди, которым было интереснее доводить до конца или начинать сызнова какое-нибудь полезное дело, чем глушить себя водкой, бессмысленно дрыгать ногами, играть в фанты и заниматься флиртом разных степеней легкости. Сюда пришли люди, которым было приятнее быть друг с другом, чем порознь, которые терпеть не могли всякого рода воскресений, потому что в воскресенье им было скучно. Маги, Люди с большой буквы, и девизом их было – «Понедельник начинается в субботу».

Разве скажешь лучше?..

Владимир Рыжков ««Эхо» – это маленький средневековый цех радиокулинарии»

«Эхо» – это маленький средневековый цех радиокулинарии, в крошечных комнатках которого круглосуточно пекутся вкусные радиокуличи, радиопироги и радиоэклеры. В этом старинном цеху все прямо противоположно идее порядка, идее унификации, принципу конвейера, идолу упорядоченной промышленной сборки. «Эхо» принципиально субъективно и эмоционально, оно вдребезги разрушает любой конвейер, любые упрощения и монотонность. «Эхо» – это мир ручной работы, мастеровитой выделки, индивидуального стиля, личного клейма мастера. Здесь кипят страсти и сгорают без следа любые попытки инструктирования и упорядочивания. «Эхо» – это цех самобытных мастеров, каждый из которых готовит блюда по своему рецепту, на свой сугубо личный вкус.