Эхо Москвы. Непридуманная история

К. ЛАРИНА: Я думаю, что мы еще поговорим и про журналистику про сегодняшнюю, про ее состояние обязательно. И конечно же я дам возможность нашим слушателям задать вопросы Оле Бычковой. После новостей продолжим, и напомню, телефон для вас работает и SMS тоже, вижу, работает, сейчас посмотрю, что пишут.

К. ЛАРИНА: Продолжаем нашу творческую встречу сегодня с Ольгой Бычковой. Еще пару вопросов от меня, а потом уже передам слово нашим слушателям – звоните и пишите. Чтобы далеко не уходить от сегодняшней ситуации в СМИ. Про телевизор мы сказали чуть-чуть, но тем не менее, Оль, ты поскольку же давно работаешь в этой системе.

О. БЫЧКОВА: Мягко говоря.

К. ЛАРИНА: И до «Эха Москвы» работала и в газетах, и на телевидении, поэтому наверняка обросла огромным количеством знакомых, коллег по цеху.

О. БЫЧКОВА: Ну да.

К. ЛАРИНА: Вот сегодня, поскольку жизнь очень сильно развела, и мы же всех этих людей, которые работают совсем в какой-то другой парадигме, отличной от радиостанции «Эхо Москвы», мы их всех знаем. И наверняка там люди, с которыми ты встречаешься в частной жизни, где-то пересекаетесь. Вот, вообще, обсуждаете эту тему, почему один человек, вот, журналист N, которого раньше можно было видеть где-то в приличных местах, если говорить о СМИ, сегодня работает совсем по другую сторону.

О. БЫЧКОВА: По другую сторону чего? Ну, не баррикад же.

К. ЛАРИНА: По другую сторону, ну, скажем так, придерживаются другой точки зрения на жизнь и на страну, и на ее будущее, и на ее власть, отличную от твоей. Тут какие-то споры происходят. Ты никаких претензий не предъявляешь к этим людям?

О. БЫЧКОВА: Нет, претензий я точно не предъявляю, не собираюсь этого делать. По крайней мере, по таким общим поводам, таким, теоретическим. Конечно, иногда может возникнуть ситуация некоего непонимания, там, или, предположим, ну, знаешь, как-то там, ну, так… Знаешь, промолчали, разошлись, все всё поняли. Но в принципе опять-таки я тебе хочу сказать, что жизнь меняется, люди разные, обстоятельства…

К. ЛАРИНА: То есть ты готова понять?

О. БЫЧКОВА: Ну, по крайней мере, не спорить с этим. Обстоятельства, в которых оказываются люди, которые работают там или не там, да? Ну, во-первых, все не могут работать на «Эхе», как бы мы ни хотели. Во-вторых, просто, ну, люди имеют право, опять-таки, выбирать себе то, что они выбирают. И это не ужасно. Понимаешь? Это не ужасно, это не преступление работать в государственном СМИ.

К. ЛАРИНА: Ну, а ты бы смогла?

О. БЫЧКОВА: Нет.

К. ЛАРИНА: Почему?

О. БЫЧКОВА: Не знаю. Ну а чего? Потому что. Ну, я уже не помню, честно говоря, когда я работала в таком месте. (смеется) У меня был короткий опыт работы на московском телеканале, очень короткий. После этого я благополучно, слава тебе господи, хватило мозгов как раз, вот, и эвакуировалась на «Эхо Москвы». И с тех пор прошло уже больше 10 лет, между прочим. Ну, послушай, ну, я не хочу никого осуждать. Ну, это бессмысленно совершенно.

К. ЛАРИНА: Но некое сожаление наверняка же присутствует в оценке человека?

О. БЫЧКОВА: Ну, понимаешь, это зависит от человека. Потому что, в конце концов, есть люди, с которыми, в принципе, интересно. Вот, интересно слушать, что они скажут. Интересно, что они думают, и интересно, как выглядит картинка мира под каким-то другим углом зрения. Но это может быть само по себе интересно. И ты просто пытаешься это выяснить и понять. Ну, вот, просто потому, что любопытно это узнать. Потому что человек сам по себе не банальный, да? Ну, не банальные же люди могут работать где угодно и заниматься тоже чем угодно. Понимаешь, я опять-таки хочу сказать, что имеют значение только очень серьезные вопросы, в которых есть серьезные темы.

К. ЛАРИНА: Принципиальные вещи, да?

О. БЫЧКОВА: Принципиальные вещи, действительно, касающиеся жизни-смерти и чего-то еще такого рода. Вот это важно, когда что-то происходит. И, конечно, у всех у нас были такие ситуации в жизни, когда ты каких-то людей просто вычеркиваешь из списка знакомых и тем более друзей. Но это бывает крайне редко, слава богу. Это бывает крайне редко. И не надо придумывать лишних поводов для этого. Потому что поводы всегда найдутся.

К. ЛАРИНА: Ну, а ты можешь с кем-то расстаться из ближнего круга, что называется, по идеологическим соображениям?

О. БЫЧКОВА: По идеологическим соображениям? Которые не касаются чего-то совсем серьезного?

К. ЛАРИНА: Ну, а что это значит, «совсем серьезного»? Ну, принципиальные какие-то оценки происходящего или, там, не знаю, когда какое-то событие случаются. Вот, у меня такие были проверки. Даже не проверки – это же жизнь выкидывает.

О. БЫЧКОВА: Ну, например?

К. ЛАРИНА: Ну, не знаю. Вот, если из недавнего, это трагедия под Смоленском, когда разбился самолет с президентом польским. И у меня была история, когда я человека вычеркнула из своей жизни, с которым мы очень давно дружили, как-то были в очень таких, нормальных, человеческих отношениях.

О. БЫЧКОВА: Ну, вот эта история, кстати говоря…

К. ЛАРИНА: Поскольку меня поразила его интерпретация, да?