Эхо Москвы. Непридуманная история

К. ЛАРИНА: А, вот, почему, как ты думаешь, наш народ (говорю я уже так, приступая к масштабному разговору) все-таки склонен больше любить символы? Почему так страстно он реагирует на символику, на величие, на это ощущение державности, забывая о том, что в реальной жизни ничего этого нету?

А. ПЛЮЩЕВ: Я, вот, убейте, не знаю. Убейте, не знаю. Причем, надо сказать, что…

К. ЛАРИНА: Ты же видишь, что происходит, да?

А. ПЛЮЩЕВ: Да. Причем, надо сказать, что я в обеих лагерях, что называется, вижу одно и то же.

К. ЛАРИНА: В обоих, мы говорим.

А. ПЛЮЩЕВ: Ой да, в обоих. Простите. В обоих, да. В обоих лагерях вижу одно и то же. Ну, я так, я ж не сильно вдумчивый человек-то. И поэтому мне очень странно, например. Вот, мне точно так же странно, что люди любят символы советской эпохи и точно так же странно, что люди стараются их выкорчевать. Вот, они всю энергию пускают, я не знаю, на портреты Сталина, там, еще что-то, еще что-то. И те, и другие для меня абсолютно… И я не знаю, почему так, понятия не имею. И даже не хочу исследовать, если честно. Я совсем не такой. Для меня символ – я сейчас, наверное, страшную вещь скажу – для меня, в принципе… Я понимаю, что была большая война и были большие жертвы, и был Холокост, и были страшные мучения многих народов. Но для меня, вообще, знак и символ ничего не значит. Мне кажется, что это в нас до сих пор есть пережиток первобытного строя. Там люди верили, что знаки – они обладают силой, приносят счастье, приносят несчастье. Мне кажется, что звезда, что свастика – не имеет никакой силы вообще, это просто значок, нарисованный человеком, больше ничего.

Ну, я понимаю, что целые социальные слои в него вкладывают огромный смысл, поэтому мы сталкиваемся, там, с запрещением одной символики, с разрешением другой, с борьбой с портретами и так далее. Для меня вот это странно, я не могу ничего с этим поделать, вот, хоть убейте.

К. ЛАРИНА: Скажи, пожалуйста, а в сегодняшней жизни ты видишь какие-то приметы с Советского Союза?

А. ПЛЮЩЕВ: Да полно! Совок кругом.

К. ЛАРИНА: Ну-ка?

А. ПЛЮЩЕВ: Кругом абсолютно! Ну, начиная, там, я не знаю, ну, например, с призывной армии, которая точно такая же осталась, как и при Советском Союзе, даже еще хуже стала. И заканчивая всякими столкновениями с чиновниками, с разрешениями – это я даже не по новостям говорю, а по своей собственной, такой, частной жизни. Ну и уж заканчиваю прямо совсем бытовыми проблемами – отключение горячей воды. Вот, у нас сейчас горячую воду отключили – это пережиток Советского Союза. Слава богу, хоть до 2-х недель с 3-х сократили. Спасибо большое Юрию Михайловичу Лужкову, собственно, такому же совку, как и все остальные.

К. ЛАРИНА: Саш, а в школе ребенок у тебя учится – там есть пережитки советской власти? Рудименты и атавизмы.

А. ПЛЮЩЕВ: Ну, конечно, в школе есть. Но вот Варе повезло – она ни в какой не в специальной школе учится, обычная средняя школа, просто у них очень подобрался хороший коллектив учителей. С вашего позволения, не буду называть школу, чтобы там не загадили просто.

К. ЛАРИНА: Не надо, да.

А. ПЛЮЩЕВ: И учителей, и учеников, и, в общем, я когда смотрю, слава богу там все, ну, просто в наименьшей степени. То, что я смотрю, вижу по новостям или звонят нам в прямой эфир родители, такого понарассказывают. Слава богу, на фильм Никиты Михалкова их не водили, на «Утомленные солнцем. Предстояние» и других всяких разных элементов идиотизма. Мало, мало. Есть что-то, но по мелочи.

К. ЛАРИНА: Ну а ты следишь там за учебниками? Что пишут в учебниках истории? Как рассказывают про какие-то исторические периоды? Или пока нет? Какой класс-то у вас?

А. ПЛЮЩЕВ: У нас еще только в 5-й переходим, у нас еще такого особенно не было – потом посмотрю обязательно. Но, вот, то, что я видел сейчас, вроде бы ничего. Но, во всяком случае, не сильно отличается от того, что мы изучали, с одной стороны – да, у нас было советское преподавание. Но там еще, там, про Петра I, туда-сюда. Все вроде бы ничего. Но сравнивая с тем, как мы сейчас, я не знаю, читаем в энциклопедиях, в википедиях, в интернетах. В общем, я ничего вопиющего такого прямо не нашел. Не знаю, слава богу.

К. ЛАРИНА: Хотела успеть до перерыва еще, естественно, в Интернет заглянуть, в смысле, в твой Интернет, поскольку мы все знаем, что Плющев – это гуру в Интернете. Хотя, как нам здесь написали, он ничего толком не знает и ничего не умеет, но к вопросам я чуть позже обращусь.

Ты в Интернете, действительно, существуешь достаточно давно в отличие от нас от всех, мы тут все абсолютно полные идиоты, и каждый раз если что спросить, мы все обращаемся к Плющеву, он нам на все вопросы даст ответы. А твое ощущение вот этого пространства, я имею в виду как сообщества – насколько оно реально имеет рычаги управления на страну сегодня? Действительно ли там формируется то самое гражданское общество или это все наши иллюзии?

А. ПЛЮЩЕВ: А это очень большой и длинный вопрос. Но, во-первых, я хочу сказать насчет гуру. Сколько я ни развеиваю этот миф, он не развеивается.

К. ЛАРИНА: Пусть будет.