Эхо поющих песков (СИ)

Мужа Тамила почти не видела. Он продолжал приходить к ней каждую ночь, пусть теперь и не претендовал на ласки, едва не замертво падая на кровать рядом с женой. Благо, размеры постели позволили бы разместить в ней ещё троих так, чтобы спать, не касаясь друг друга. Иногда королеве казалось, что, если он припозднится на несколько минут, уснет стоя. У неё скопилось множество вопросов к супругу, да и любопытство, обостренное временным бессилием, терзало всё сильнее, но ни единым словом их не выражала. Усталость с виду всегда энергичного и спокойного короля, которую он позволял видеть лишь самым близким, остужала эту жажду не хуже ледяной воды. Тамила была уверена, что, пожелай она услышать ответы, Итар их не скроет. Даже подробно всё объяснит. Но предпочитала потерпеть, нежели отнимать те немногие минуты сна, что у него были. В конце концов, если бы случилось что-то неожиданное или же получилось раскрыть заговорщиков, король точно нашел бы время рассказать об этом. А если молчит, значит, новостей пока нет.

Хотя, не совсем верно, новости были.

Их было великое множество, например, почти уничтоженные следы северян в одном из дальних селений на западе Гарета, там, где пригодная для жизни земля узкой косой втиснулась между границей песков и каменистой пустошью морского побережья. Увы, выяснить у местных жителей подробности не получилось — селение, ранее насчитывавшее несколько сотен рыбаков, было совершенно безлюдно. Судя по тому, что в огромном костре нашлись обгоревшие человеческие останки, о мирном переселении речи не шло. Король сразу же приказал усилить патрули и проверить все, даже самые маленькие селения западного побережья, но результатов пока не было.

Наследный принц Сафар сократил срок официального траура по умершему отцу и взошел на престол. Король Гарета его с этим поздравил и даже выразил надежду на дальнейшее взаимовыгодное сотрудничество, но ответа пока не поступало. Зато посол Ориса настойчиво заговорил о крайне желательной встрече двух монархов, подчеркивая не только эту желательность, но и то, что общая родина королей должна стать основой для дальнейших взаимоотношений. Поскольку Сафар знал не только об общей родине, но и об общей крови, видимо, речь посол сочинял сам, не советуясь с монархом, слишком уж болезненно для короля Ориса она звучала.

Лорд Кайт принес клятву крови, что ничего не знал о чарах на медальоне, принц Эйдал, пусть и без особой радости, подтвердил, что маг не солгал, потому личному чародею королевы не отказали в доступе к повелительнице. Магистр Дарий же, получив заверения от ученика, что роль проводника силы для больной правительницы с успехом взял на себя принц Эйдал, подозрительно быстро покорился воле короля, чем только усилил подозрения. Наказав лорду Кайту следить, чтобы молодой чародей не загубил Тамилу, он удалился во владения ковена, перестав показываться при дворе.

Общалась со своим личным магом Тамила теперь исключительно в присутствии мужа или его брата. Возможно, на роль дуэний подошли бы фрейлины, если бы королева не распорядилась пока не допускать их в покои, предпочитая обойтись помощью служанок и леди Митры, которым строжайше запретили распространяться о самочувствии королевы. Да, плохо себя чувствует, но скоро поправится, больше им было знать ни к чему.

Несмотря на близость к Тамиле во время нападения, ни одному из магов не удалось отследить, куда шел энергетический поток. Королева их за это не винила, поскольку прекрасно понимала, что времени было только на что-то одно — спасать её или же заниматься выкладками по теории магии. И всё же жаль, что не получилось понять, куда сливалось столько силы, если просто в накопители, одно дело, но если их использовали для питания других чар, то совсем другое. Увы, узнать это не представлялось возможным.

Временно освобожденные от работ фрейлины сосредоточились на охоте на короля, чем не столько его позабавили, сколько раздосадовали. Это Тамила узнала не от мужа, а от Солы, бывшей в курсе всех дворцовых сплетен. Впрочем, о реакции супруга она скорее догадалась, после произошедшего служанка ещё более уверилась в том, что новый король есть зло во плоти, потому, выказывая положенное уважение, шарахалась от повелителя пуще прежнего. Тамила подумывала о том, чтобы повторить разговор, случившийся ещё в храме, но не стала. Вряд ли получится переубедить горничную, да и невелика беда, видела она господина редко, а вот Мати относилась к мужу госпожи с удивительным спокойствием и покорностью. Хотя, именно так она реагировала практически на всех придворных.

Дядя, ещё раз пожелав скорейшего выздоровления и посоветовав не тянуть с появлением на публике, удалился, чего задумавшаяся королева почти не заметила.