Эхо проклятия

Несмотря на свое бессмысленное прозвище, приобретенное еще в молодости, Пурпурная Леди действительно могла навести на след. К ее услугам прибегали большие и очень большие люди, стоявшие как по одну, так и по другую сторону закона. Лет тридцать назад она была обыкновенной девушкой по вызову, а теперь принадлежала к элите этого города. Леди уважали и даже немного побаивались – главным образом, из-за ее связей. Кроме того, она до сих пор оставалась красивой женщиной, но ее молодые любовники, как правило, плохо заканчивали, поэтому желающих подразнить судьбу становилось все меньше. Леди процветала, умело вложив капиталец, которым ее щедро наделила природа. Для своего необычного бизнеса она выбрала самую действенную рекламу – ничем и никем не подтвержденные слухи.

О ее способностях ходили легенды, тем не менее, если бы не Хаммер, я обратился бы к ней в последнюю очередь. В моем деле шансов на успех было очень мало, и мне не хотелось подставлять Леди; я считал, что этот тонкий, хрупкий и непредсказуемый инструмент лучше использовать для иных целей. Время для него еще не настало. А может, и не настанет вовсе.

Но Хаммер, как видно, избрал тактику наскока и, как говорится, взял быка за рога. Я знал, что, когда он прет напролом, его остановит только крупнокалиберная пуля в голову. Впрочем, кто же станет возражать, если бульдозер расчищает дорогу?

Было еще одно незначительное препятствие, о котором я счел нужным упомянуть:

– Насколько я понимаю, к ней не так просто попасть.

Хаммер засмеялся тем неопределенным смехом, который может означать что угодно.

– Не беспокойся, нас она примет. В любое время.

С той секунды, когда он произнес это, я не поставил бы на Пурпурную Леди ни гроша. И правильно сделал бы.

По пути между нами состоялся еще один короткий диалог.

– Будь осторожнее с нею, приятель, – сказал Хаммер с усмешкой. – Она настоящая ведьма.

– Тогда ее ждет костер.

– Похоже, ты знаешь об этом не понаслышке.

Он попал в точку. Спустя триста лет мне все еще порой снится запах. Запах горящей плоти. Как яд, разлитый в темноте. Которым неминуемо пропитываешься и капли которого уносишь с собой в новую явь.

– По части костров мне далеко до вас, святой отец.

– Именно поэтому я тебя предупредил.

* * *

Некоторые еще при жизни оказываются внутри памятника. В данном случае это был памятник архитектуры. Сотня тонн метеоритного камня, упорядоченного в трех измерениях с претензией на непоколебимость. Нечто такое, что неплохо сохранится и через пару тысяч лет, если очередной космический бродяга не раскроит череп старушке Земле и взрыв не сдерет с нее скальп.

Дом Пурпурной Леди, носивший одиозное название «Шамбала», находился в одном из лучших кварталов самого престижного и дорогого района. Насколько я знал, соседями Леди были, с одной стороны, мэр города, с другой – престарелая поп-звезда, все еще получавшая дивиденды со своей былой популярности благодаря ностальгирующим поклонникам. Из телевизионных сообщений я имел сведения о том, что звезда в это время года предпочитает греть старые кости где-то на южных островах. Мэр, похоже, сегодня не ждал гостей – сквозь оголившийся парк виднелись только размытые пятна фонарей на подъездной аллее.

Снаружи дом Леди выглядел благородно и вполне благополучно. Казалось, ничто не может нарушить его покой – суета претит старости. Время слишком долго вилось вокруг и сплело защитный кокон. Кроме того, дому повезло с ближайшим окружением. Оно не нарушало цельности впечатления. Деньги липнут к деньгам.

Итак, одна из бесчисленных ночей в хорошей пристойной компании. Тихий квартал – такой тихий, что, когда Хаммер заглушил двигатель, стало слышно, как где-то журчит фонтан. Преступления здесь случались еще реже, чем голодные обмороки, а спасателей вызывали разве что в случае пропажи любимой собачки.

Пересекая тротуар, я чувствовал себя ангелом смерти, нанятым с испытательным сроком до первой ошибки. Ко всем моим злоключениям не хватало только проблем с полицией. Но моего новообретенного приятеля это, похоже, волновало меньше всего.

Почти сразу стало ясно, что охранная система отключена. Телекамера казалась мертвее монокля, вставленного в пустую глазницу.

Через калитку в кованых воротах мы беспрепятственно попали во двор, обогнули клумбу, ступая по шестиугольным плитам, а затем поднялись по семи ступеням к высокой и прочной на вид входной двери. Тут я пропустил Хаммера вперед. Он не возражал, взялся за бронзовую ручку и вошел первым.

Огромный холл, залитый мягким светом, являл собой образец строгости и чистоты. Единственного слугу, который, по словам священника, постоянно жил в доме, мы обнаружили вскоре. Заглянув через приоткрытую стеклянную дверь в оранжерею, я увидел среди орхидей восковое ухо мертвеца.

Хаммер достал из кобуры пистолет и вызвал кабину лифта. Судя по всему, он уже бывал в гостях у Леди и, вероятно, не один раз. На третий этаж мы взлетели мягко, как на седьмое небо.

Из кабины Хаммер выдвигался с некоторыми предосторожностями. Его массивная фигура заслоняла мою, и меня это вполне устраивало.