Эхо Севера

Я прикоснулась пальцами к холодному металлу часов с компасом, которые подарил мне Родя. Как и всегда в Доме-Под-Горой, они исправно продолжали идти. Их ровное тиканье добавляло мне смелости.

Чувствуя, как сердце клокочет в груди, я толкнула черную дверь ладонью. Она отворилась, и передо мной замерцала россыпь висящих в темной пустоте хрустальных подвесок. Я шагнула внутрь.

Меня оглушила царившая здесь тишина. Хрустальные подвески вращались на невидимых нитях – крошечные птицы и звери, пульсирующие огненные шарики, мерцающие звездочки. Они были очень красивыми, но почему-то очень сильно пугали меня.

Я медленно шла вперед. Хрустальные подвески задевали мне плечи, легко разрезая платье. Несколько раз они задели также и правую, гладкую сторону моего лица. Я прикрыла ее ладонью, чтобы уберечь от порезов.

Возникло ощущение, что комната намного больше, чем казалось в первый раз. Темнота вокруг была густой и плотной, словно черный бархат. Мерцающие подвески и шарики не разгоняли ее – напротив, от них тьма казалась еще глубже. Я попыталась присмотреться к тому, на чем держатся в пустоте хрустальные фигурки. Оказалось, что они подвешены на золотых ниточках. Их плели когда-то пауки, а я сшивала ими красные шнуры, чтобы связать комнаты. Чем дальше я шла, тем сильнее ощущала себя потерянной во времени и пространстве, понемногу оставляющий память, душу, постепенно растворяясь в этой колдовской тьме.

И вдруг я добралась до задней стены комнаты и очутилась перед теми самыми странными часами, что так давно виделись мне в кошмарах. Только теперь я отняла от лица правую ладонь – ее тыльная сторона была покрыта кровоточащими порезами.

Колдовские часы все так же тикали, жужжали и пощелкивали. Суетливо дергались бесчисленные паучьи лапки. Они двигались так быстро, что буквально размывались перед глазами. Однако я все же сумела рассмотреть, что к каждой лапке привязана нить, уходящая в бесконечную тьму, а к другому ее концу прикреплена хрустальная подвеска. Нитей, как и лапок, было очень много. Они сплетались в сложную паутину, в которой каждая нить умудрялась не перепутаться с другими и не мешать их движению. Циферблат часов выглядел точно так же, как прежде, – на нем под стеклом лежал светлый локон волос, и виднелось пятно, которое не могло быть ничем иным, кроме как кровью. Были ли это волосы Хэла? Была ли это… его кровь?

Я принялась ощупывать циферблат, пытаясь отыскать какой-нибудь способ открыть его. Нервы гудели от возбуждения. Наконец, мне удалось обнаружить сбоку серебряную защелку. Замирая от страха, я подняла ее.

К моему удивлению, вся нижняя часть часов откинулась, открылась, и я увидела перед собой зеркало.

Зеркальную книгу.

Она была далеко не в лучшем виде – кожаная рама разодрана когтями, по стеклу змеилось с полдюжины трещин. Разлохматилась и табличка с аннотацией, однако я все-таки сумела разобрать название – «Лесная королева».

Происходящее все сильнее казалось мне каким-то нереальным. Сердце замирало от страха.

Всегда был лес.

Я сделала судорожный глубокий вдох и прикоснулась к поверхности зеркала.

Весь мир качнулся и поплыл. Пронизывающий холод обжег до костей тысячами огненных иголок. Звездочки искрами взорвались в моем мозгу. Останься у меня в легких хоть немного воздуха, я закричала бы.

Затем и боль, и ощущение неземного холода оставили меня. Я стояла на краю древнего леса. К звездному небу уходили кроны деревьев, а легкий ветерок, лунный свет и шелест листвы соединялись в негромкую музыку. Здесь, в лесу, все выглядело крепким, прочным и насквозь пропитанным магической энергией. Эта энергия покалывала кончики пальцев. Даже сама земля чуть слышно гудела от нее.

Краем глаза я уловила движение среди деревьев и повернулась как раз вовремя, чтобы увидеть оленя. Или это был не олень, а темноволосый мальчик? Не знаю. Мне казалось, что он и то и другое сразу. Мальчик-олень бросился бежать. Я пустилась вдогонку, стараясь не выпускать его из виду. На его тело падали пятна лунного света, напоминавшие яркие, плывущие по реке листья.

Мальчик-олень вырвался на большую поляну и моментально растаял тенью среди сотен других теней – таких же красивых и странных, как он сам. Я остановилась и попыталась понять, что происходит перед глазами.

Кем были эти тени? Кем-то вроде фей, возможно. Среди них встречались высокие, как деревья, и совершенно бесформенные, как облака, существа. Одни, казалось, были сотканы из дождя, другие из цветов. Еще тут появлялись гибкие тонкие пауки, обросшие зеленой, как мох, шерстью. Медведи с длинными пальцами вместо когтей и со спрятанными за карнавальными масками мордами.

Все они танцевали на поляне – толпа странных теней, кружащих под странную музыку в мистическом призрачном свете. В центре поляны возвышался трон – тоже странный, как и все здесь, – непропорциональный, перекрученный, а на троне сидела женщина с серебристыми, как лунный свет, волосами. Она посмотрела над головами танцоров прямо мне в глаза, протянула вперед бледную длинную руку и поманила к себе пальцем.