Эхо Севера

Я вхожу в этот древний лес и вытаскиваю из-за ворота рубашки часы с компасом. Стрелка компаса дрожит, стрелки часов тоже пришли в движение и вращаются с бешеной скоростью. Собранный Родей тонкий механизм явно сходит с ума, потому что такого места, как этот лес, в его представлении вообще не может существовать на свете.

Я наугад выбираю одну из каменистых дорожек и иду по ней. Дорожка плавно поднимается вверх. Я бесшумно ступаю по ней в мягких меховых сапогах.

По обе стороны дорожки мелькают серые тени. Красные цветы приходят в движение и начинают качать головками, хотя никакого ветра нет. Появляется ощущение, что сверкающие на ветвях искры начинают смеяться надо мной.

Две тени выскакивают на тропинку с разных сторон и преграждают путь. Это огромные, ростом в холке мне по грудь волки с пятнистой черно-серой шерстью и серебряными ошейниками Королевы. Я крепче сжимаю в руке часы с компасом – этот знакомый предмет придает мне уверенности.

– Пропустите, – мой голос в лесной тишине звучит неожиданно громко и резко.

Волки хватают меня челюстями за запястья и тащат вперед – так быстро, что я спотыкаюсь, пытаясь не отстать от них. Деревья по сторонам дорожки мелькают, сливаясь в размытую полосу. Блестящие искры на них смеются все громче, но у меня нет возможности освободить руки, чтобы заткнуть уши.

Волки тащат меня все глубже в лес. Я замечаю, что среди сосен появляются, а затем и вовсе начинают вытеснять их другие, лиственные деревья – вязы, дубы, осины. Подъем под ногами становится круче, дышать все тяжелее, а свет над головой начинает быстро тускнеть, словно время приближается к ночи. Хотя я знаю, что после рассвета прошло не более чем полтора-два часа. В сгустившихся сумерках дорогу освещают искры на деревьях.

Затем лес расступается. Я выхожу к поляне, которую много раз видела во сне. Над головой горят холодные звезды, а по краям поляну окружает плотная стена деревьев. Неестественная тишина становится звенящей, невыносимой. Передо мной зал, стены которого образуют тесно переплетенные друг с другом деревья. Это двор Королевы волков.

Волки тащат меня к ведущей в тронный зал двери.

Возле входа стоят два других волка-охранника и свирепо смотрят своими горящими янтарными глазами. Те волки, что привели меня сюда, что-то коротко лают, и охранники расступаются. Со скрипом открывается дверь, трещат ветки. Я чувствую, что меня больше никто не держит за руки. Затем острые зубы впиваются мне в спину, подталкивая вперед. От боли темнеет в глазах и кружится голова. Я вижу перед собой размытое пятно света. На одном конце поляны молча сидят какие-то темные фигуры. Запах меда и огня усиливается. Начинает звучать негромкая, жуткая, леденящая кровь музыка. Сверху льется звездный свет.

Я вынуждена идти вперед. Постепенно зрение проясняется. Теперь я вижу, что пятно света – это огромный серебристый диск Луны, поднимающейся над деревьями.

– Привет, Эхо, – раздается голос возле уха.

Я поворачиваю голову и смотрю в хорошо знакомые большие фиолетовые глаза, которых никогда не видела прежде на этом лице.

– Мокошь, – шепчу я.

Теперь-то уж я никак не могу не отметить, как она удивительно похожа на свою мать – те же покрытые густой шерстью руки, серебристые как лунный свет волосы. Вот только голова у Мокошь совершенно волчья, с вытянутой пастью и острыми ушами. Фиолетовые глаза – единственная человеческая черта на голове. Поверх тонкого изящного платья на Мокошь надет золотой нагрудник и серебряные поручи. Из-под платья выглядывают две тонкие ноги. Человеческие пока что. На бедре у Мокошь висит короткий меч.

– Дальше я отведу ее сама, – рычит она моим охранникам, а затем обращается уже ко мне. – Пойдем, пора тебе познакомиться с моей матерью.

Мокошь шагает вперед, я ковыляю следом за ней.

Теперь можно рассмотреть неподвижные темные фигуры на краю поляны. С ужасом понимаю, что это сидящие на тронах люди – или, то, что когда-то ими было.

Нам приходится идти через это кладбище. Я изо всех сил стараюсь не упасть в обморок. Все, сидящие на своих тронах, мертвы. Их головы наклонены вперед, тела плотно обвиты толстыми стеблями. Те, у кого еще остались глаза, смотрят ими в пустоту. Некоторые мертвецы сохранились довольно неплохо. Но есть и такие, что превратились в едва прикрытые лоскутами ткани скелеты. Их здесь сотни, этих мертвецов, молодых и старых, мужчин и женщин. И у каждого на голове тускло блестит корона.

Я знаю, что такая же судьба ждет меня и Хэла. Но я еще не проиграла свой главный бой.

Мокошь проходит среди мертвецов равнодушно.