Эхо. Творец нитей (СИ)

   - Я уже не маленький ребенок, Йоши-сан, - самоуверенно заявила юная оборотница. - И сталкивалась с опасностью не раз. Нельзя позволить этому чудовищу, Таюре, продолжать царствовать и измываться над людьми! Обещаю, что освобожу город. В конечном счете, - Кицунэ развела руками, - у нее всего десять самураев!

   Город располагался в нескольких часах пути на юго-восток. Следуя в отдалении за конным отрядом, Кицунэ приблизилась к домам только поздно вечером. Ранние зимние сумерки уже захватили горы в свои объятия, и окна домов горели тусклым светом керосиновых или масляных ламп. Кицунэ даже поежилась -- город без электричества казался ей диким и странным. Ни одного фонаря на покосившихся столбах с оборванными проводами. Кругом темень и сугробы. Ни патрулей на улицах, ни собак во дворах. Стены домов толстые, двери тяжелые. Если ночью на улице разбойники нападут, ни до кого не докричишься.

   Пару раз в темных углах маячили подозрительные тени, но одетую в бесформенные лохмотья плечистую фигуру никто не побеспокоил. Кицунэ без помех добралась до дома, о котором рассказала ей Йоши, и постучала кулаком в дверь.

   - Шокичи-сан? - спросила Кицунэ, когда мрачный пожилой мужчина с серым лицом открыл маленькое окошко в верхней части двери и поднял лампу, чтобы высветить лицо нарушителя спокойствия.

   - Да, - хмуро произнес старик, разглядывая светловолосого молодого парня с благородными чертами лица, плечистого и крепкого. Очевидно, самурай. - Что вам угодно, уважаемый?

   - У меня известия о вашей дочери, Йоши.

   Загремела цепь, скрипнул засов, и тяжелая дверь открылась. Не прошло и пяти минут, как Кицунэ уже сидела за столом и жадно поедала ужин, который подали хозяева дома -- старик, его жена и двое сыновей. Кицунэ была на вершине блаженства -- воздушные мешки, которые она создала в своем теле для имитации мышц, теперь стало возможно действительно наполнить мышцами. В мышцах -- сила. В силе -- залог победы.

   Поднять на восстание жителей городка женщине будет практически невозможно. Другое дело -- молодой воин. Плечистый и красивый. За ним могут последовать люди, главное, говорить убедительно.

   Оборотница рассказала семье торговца о судьбе их дочери и спросила о людях, недовольных положением дел. Попросила свести ее с теми, кто мог помочь освобождению этой долины от тирании принцессы Таюры.

   - Сколько с вами людей, Рюоичи-сан? - спросил старик.

   - Надеетесь, что я привел с собой армию? - Кицунэ рассмеялась. - Нет, в жизни так просто не бывает. Если желаете свободы, за нее придется побороться. Не беспокойтесь большую часть работы я сделаю сам...

   Прошло полчаса, и в большой комнате дома торговца уже сидели восемь важнейших лиц города во главе с управляющим. Они внимательно слушали речи незнакомца.

   "Не говори им о судьбе Йоши и Казуки, прошу тебя, господин".

   Кицунэ согласилась со стариком, что для беглецов действительно выйдет безопаснее, если их имена не будут упоминаться. Разговор был строго по главной теме.

   - Да, охраняют Таюру и ее замок всего десять самураев, - прерывая поток слов чужака, убеждающего слушателей в необходимости защищаться от изуверов, встрял городской управляющий. - Но эти десятеро -- из Серебристых! Армейская элита, что после поражения в последней войне осталась не у дел. С ними не сравниться ни один самурай, и вы, Рюоичи-сан, прошу простить, не похожи на великого генерала, способного разгромить отряд элиты.

   - Да, Серебристые сильны, но не непобедимы. Не забывайте, что они не боги, а всего лишь люди, как вы и я. У меня есть мысли о том, как обезвредить стражу замка. Я мастер боя на мечах, но, кроме того, обучен скрытному проникновению во вражеский лагерь и устройству диверсий.

   - Вы -- шиноби?

   - По крови я самурай, - соврала оборотница. - Но обучали меня шиноби, и я хорошо усвоил их науку. Я могу подсыпать снотворное зелье в еду стражей замка. Когда медикаменты подействуют, мы неожиданно атакуем и сможем легко захватить укрепления Таюры.

   - Вы действительно можете это сделать, Рюоичи-сан? - главы города начали в изумлении и волнении переговариваться между собой, а Кицунэ вдруг прислушалась к скрипу снега за стенами дома. У нее был хороший слух, и, почувствовав тяжеловесность шагов, оборотница дрогнула. Враги!

   - Он засек вас! - выхватив из-за отворота кимоно рацию, проорал в ее микрофон городской управляющий. - Нападайте! Скорее!

   Окна и двери вышибли закованные в броню громадные тела. Бревна с хрустом сместились, и потолок, грохоча, просел, когда в комнату в едином рывке ввалились сразу шесть закованных в броню громил.

   - Стоять, ублюдок! - один из самураев вцепился в руку Кицунэ, которая попыталась в суматохе выскользнуть из ловушки. - Не уйдешь!

   Завязалась короткая потасовка, белобрысого подстрекателя повалили и принялись обрабатывать кулаками. От ударов в голову, в живот и грудь мир перед Кицунэ озарялся яркими вспышками молний. Били самураи и по рукам, и по ногам, но на фоне прочих эти удары были совершенно неощутимы.

   - Отбегался, красавец.