Эхо войны

– Мне Оля сказала, что здесь недалеко есть развлекательный центр. «Островок» называется, потому как располагается на острове. Там танцы, кафе… И основоположником этого центра когда-то был ты… – Она осеклась. – Вы.

– Ничего-ничего. Можно и на ты. Ведь ты мне кто? Сестра или племянница? Скорее, племянница. Мама выдала Шурку за своего сына, значит, он мне брат, а ты – племянница. Так что можешь спокойно называть меня на ты.

Марина немного смутилась.

– Так ты составишь мне компанию, посмотришь со мной на ваш центр?

– С удовольствием.

– Десять минут, и я буду готова.

Я тоже переоделся. Марина, как обещала, появилась через десять минут. И опять она была в шикарном платье, красивая, стройная, подтянутая. Я уж было собрался спросить, видит ли она ночью как кошка, намекая на ее зеленые глаза, но вслух произнес:

– Не побоишься, если мы пойдем короткой дорогой? Она плохо освещена, но асфальтирована. Можем пойти по длинной…

Марина перебила меня:

– Нет, темноты не боюсь, идем коротким путем.

Оля предупредила, что ужин будет в холодильнике, если после прогулки мы захотим перекусить, а она уже будет спать. Мы вышли за калитку. Марина взяла меня под руку, я прижал ее руку к себе, она ответила. Я посмотрел на нее, Марина заглянула мне в глаза, улыбнулась, и мы пошли.

По дороге Марина стала расспрашивать, как и где я живу. Я ответил, что живу один, в Санкт-Петербурге, родился здесь, школу окончил, потом два года работал на радиоузле, устраивал танцы в центре на пруду, куда мы и направляемся. Это была моя инициатива, приятель мне помог, и мы все организовали. Потом уехал в Ленинград, поступил в институт, там и остался. А сейчас рантье. Двое детей у меня, две дочери. У старшей – внук и внучка, уже взрослые, у младшей – внук, еще маленький, учится в школе. Иногда мне разрешают с ним съездить на море. Дети живут отдельно… Не знаю, насколько это было интересно Марине… Затем она стала расспрашивать о работе: какой факультет окончил, по какой специальности, где работал: в цеху ли, в конструкторском отделе? Я почувствовал, что она разбирается в технических вопросах, и поинтересовался:

– А что ты закончила?

– Тоже Политехнический, – был ее ответ.

– Точно Политехнический? – усомнился я.

– Ну, не Политех, а авиационный, это же почти одно и то же, и работала на авиационном заводе, – уточнила Марина.

– Тогда понятно, почему профессиональные вопросы задаешь, – сказал я. – А я гидравлик, занимался гидротурбинами. Монтировал Саратовскую ГЭС, в Ульяновске неоднократно бывал. Так что жили рядышком.

За беседой подошли к пруду. Там уже играл эстрадный оркестр, разноцветными огнями сверкало кафе.

– Да, красиво, и мост на островок, и сам островок. Да, очень красиво, – повторила Марина.

Мы прошли в центр, Марина с интересом разглядывала оркестр: великолепные ударные, и саксы, и труба, и гитары. Музыкантами были молодые ребята. Вокруг танцплощадки стояли столики. Мы выбрали столик на двоих подальше от оркестра, чтобы музыка не заглушала разговор. Тут же подошел молодой человек, он меня узнал, поздоровался. Я обратился к Мане:

– Что будешь заказывать?

– Я бы выпила сухого вина.

– Вина и мороженого?

– Да, пожалуй, и мороженого.

Я повернулся к Николаю (так звали официанта).

– Коля…

– Я понял. Из вин могу предложить «Мускат», очень хороший. Фрукты и мороженое?

– Да, хорошо.

Николай быстро вернулся с двумя хрустальными бокалами и запечатанной бутылкой «Муската». Марина внимательно осмотрела бокалы. Затем официант взял вино, показал Марине, мне. Я удовлетворенно кивнул. Николай очень аккуратно открыл вино, вынул пробку (она была натуральная, корковая), хотел дать понюхать мне, я махнул рукой. Он понял. Обтер горлышко салфеткой, налил две трети бокала Мане, затем мне, поставил бутылку на стол и прикрыл пробкой. Потом сходил за оставшимся заказом. Николай принес две тарелочки фруктов, среди которых были и местные абрикосы – спелые, красивые, очищенные, такие же яблочки нарезанные, и экзотика: бананы и киви. К тарелочкам прилагались десертные вилочки. Официант пожелал приятного вечера и ушел. Мы пригубили вина, я вопросительно посмотрел на Маню. Вино ей понравилось, мне тоже. Я дальше стал расспрашивать Марину про житье-бытье:

– Я вас совсем не знаю. Переписывались родители с твоим папой. Мы с большим удовольствием ели уклейку, когда приходили посылки с рыбой. Мы пацанами тоже ловили рыбу, но у нас как-то не принято ее солить. Даже маленькую, типа пескарей, уклейку – жарили. Поэтому всегда с радостью ели вашу соленую рыбку, – улыбнулся я.