Эхо вторжения

Укутавшись одеялами из незнакомой, но очень теплой ткани, они появились на окраине деревни и чуть не довели до сумасшествия немногочисленных жителей преклонного возраста. Но, услышав привычную русскую речь, бабули и дедули, бывшие единственными обитателями бесперспективного и почти ненаселенного пункта, сразу же, успокоились и, так как дело шло к вечеру, предложили вновь прибывшим переночевать в пустующих домах, которые еще были вполне пригодны для проживания. Если бы у каждого вновь прибывшего не было по небольшому пакету, в котором оказался запас трехдневный запас, хотя и незнакомой на вид, пищи, то могла встать продовольственная проблема, ибо такое количество народа деревня прокормить не могла.

Баба Матрена, проживающая в центре села и оттого имеющая определенный авторитет среди односельчан, даже пошутила, что если бы «такая прорва народа» до сих пор работала в колхозе, то деревня процветала бы и поныне.

Но вновь прибывшие, числом более тысячи человек, навсегда в деревне оста-ваться не собирались. А некоторые даже после того как узнали, что до города более тридцати километров, а телефонной связи с городом здесь отродясь не было и дожидаться помощи извне вообще проблематично, решили поутру идти домой пешком.

Когда-то в сельсовете телефон был, но казалось, это было в прошлом веке. От телефонной линии теперь остались только полусгнившие столбы без проводов, ориентируясь по которым можно было добраться до центральной усадьбы колхоза. Но имелся ненамного ближний путь к цивилизации — заросший травой проселок, только слегка обозначенный колеями когда-то проезжавших здесь телег. Проселок выходил на межобластную трассу. По ней в «мирное время» можно было на попутном автобусе доехать или до районного центра, который находился ближе, или до самого Ястребовска, до которого было чуть дальше, но все равно эта дорога была короче, чем от центральной усадьбы.

Среди «проснувшихся» оказался капитан комитета госбезопасности Воронин, который начал что-то вспоминать о том, что с ним было до того, как он уснул в своем кабинете. «Эпидемия»…, его подозрения о том, что на город обрушился инопланетный агрессор!.. Капитан уже несколько лет занималась проявлениями паранормальных случаев, и в этом событии разглядел именно такое объяснение. Он помнил, что как раз записывал свои соображения в рабочий журнал, когда краем зрения уловил за окном отблеск белого света и его в то же мгновение сморил сон. А сон ли? В то же время, каким образом он оказался, в такой дали от кабинета, да еще в этой странной одежде и спустя полтора месяца? Единственный ответ на эти вопросы, который вырисовывался и объяснял все странности, был тот, что «пришельцы» усыпили его, провели над ним какие-то опыты, а потом, как и остальных этих людей выпустили за ненадобностью. Такие случаи встречались в его практике, но были они единичными и не всегда подтверждались вескими фактами. Но чтобы такое могло произойти в таких масштабах? Только что-то уж гуманные оказались пришельцы. Сначала полгорода завалили трупами, а их вот всех отпустили. Почему? В пользу этого предположения говорили смутные воспоминания. Вот он лежит в продолговатой, словно гроб в каком-нибудь склепе, прозрачной, закрытой сверху колпаком, ванне. Ванна заполнена маслянистой на ощупь желтовато-красной жидкостью. Тело его полностью погружено в нее. Он словно в утробе матери плавает в этой жидкости. Никаких трубок к нему не подведено, но к его удивлению он может дышать. За-труднения дыхания он не чувствует. Он и дышит этой жидкостью? Тело невесомо, никаких болевых ощущений. Потом снова беспамятство и вот он уже очнулся здесь, в каком-то овраге на тонком, но теплом одеяле, под головой небольшой пакет в виде подушки, да еще как выяснилось потом, с продуктами. Продукты достаточно странного вида, но отвращения не вызывают. Брикеты, скорее довольно аппетитного вида. Больше удивляла одежда, вроде даже и не сшитая, а просто налитая на тело. Только клапаны на причинных местах чтобы имелась возможность справлять естественные надобности.

Некоторое время капитан Воронин чувствовал себя слегка заторможенным, словно был напичкан каким-то наркотиком, но подавленного состояния, как это бывает в таких случаях, он не ощущал. Капитана изумило количество «проснувшихся» рядом с ним. Оба пологих склона балки были покрыты импровизированными ложами со спящими людьми. Рядом с ним сидела, протирая глаза, симпатичная черноволосая девушка, недоуменно оглядываясь вокруг. Девушка носила имя Лена. Остальные еще не совсем проснулись, он предложил ей какое-то время исполнять при нем роль секретаря, так как в последующем предстояло много бумажной работы.