Эхо женщин

Я слышу я слышу себя на забрале

в печали в печали, моя Ярославна…

Я плачу Путивлю, запутана в путы,

Путивлю и ивам

и диву и дому

и силе и соли — чему, Господине?

Отныне навеки путями Путивля

за ладой за дланью за долей за далью -

печалью, печалью, моя Ярославна…

Незнаемой птицей в закате рассвета

лечу со стены

над стеной

по Дунаю

омою в Дунае

открою

узнаю

во поле безводном жестокое тело

заряный багряный рукав во крови

из раны на горле

по горло в любви

по горло во скорби по мертвым по мертвым…

В Путивле деревья окутаны тенью,

лучистые луки закованы в солнце

утихли долины, изрезаны светом -

Тресветлое Солнце над нами смеется.

Горит и сжигает далекую долю

в незнаемом поле

в неведомом горе

в крученой кручине моей Ярославны…

Открыты разбиты железные горы

забралом забрали за бредом печали

за бродом за братом

жестокие реки

сожженные веки навеки навеки

Я плачу Путивлю и солнцу-убийце,

лечу над полями неведомой птицей,

пусть ветер,

кровавый по самые крылья,

развеет меня

по ковыльному полю…

по черному горю

по горькому морю…

Голоса:

— Найди свою свободу на дне

Спящим спичкам вода-стена

— Бездонная воронка подколодная вода

— Найди свою свободу на дне.

— Пройди свою свободу насквозь

Спящим спичкам зола-земля

— Оборотная душа оборонная земля

— Пройди свою свободу насквозь

— Неси свою свободу на свет

Спящим спичкам огонь-сверчок

— Отвесный огонь воскресный костер

— Неси свою свободу на свет.

Песня:

Луна на лицо -

лицо на луне.

Меня нигде нет -

её нигде нет.

Лицо под землёй -

лицо над огнём

Великая Мать

ползёт мотыльком.

Лицо на луне -

лицо на земле.

Голодная мышь

в холодном котле.

Лицо из луны -

лицо под луной

Великая Мать

идёт за тобой.

Лицо о луну -

лицо о кулак,

двуликая Мать

подземных собак.

Бескрылая моль,

зелёная мазь -

Геката плывёт

в великую грязь.

Луна на лицо -

лицо на луне.

Меня нигде нет -

её нигде нет,

в молочной крови

из угольных ран

Геката течёт

в лицо-океан.

Из песни появляется Медея.

С голосами:

— Зубы дракона растут под окном…

— Цветет ночная медея… медея…

— Кто тут ещё пришёл за руном?

— Выйди ко мне, Медея… Медея…

Медея:

Огреет жребием по голове

медовый демон медного дня,

подбросит монетку, подскажет ответ:

Живи теперь без меня.

Из моря в воздух ворвётся боль

убийца молния птица змея

Ревнивый демон знает пароль:

Живи теперь без меня.

Два шага назад, я — фон, я — сон,

ни слова больше нельзя понять

Не слушай, как я говорю, Ясон:

Живи теперь без меня.

Девушка:

По воздуху летают гильотинки.

Смотри, одна ползет по волосам,

запуталась и рвется на свободу,

мешает мне вытаскивать себя

из трех бессонно-беспробудных сосен

в безвыходные глотки трех китов.

Позволит ли себе моё лекарство

хотя бы расколоть при столкновенье

одно из черных тел небытия?

Хлопает калиткой и уходит. Калитка скрипит, голоса повторяют слова. Некоторые из них смеются.

— Позволит ли себе моё лекарство

хотя бы расколоть при столкновенье

одно из черных тел небытия?

Последняя песня:

Паоло и Франческа

наказаны полураспадом:

жить внутри декораций,

стоять на границе сцен.

Их vita nuova — пьеска

с прогулкой под листопадом,

листья газет ложатся

у самых картонных стен

Мастер и Маргарита

наказаны неуходом.

Им не дано укрыться,

ни в свет уйти, ни в покой,

им видно, как у корыта

чавкает их природа.

Смотрят друг другу в лица

и помнят, что сам такой.

Орфея и Эвридику

выставили в витрине,

и, если ты их узнаешь,

придется брать напрокат,

всю жизнь скрывать как улику

или сжигать в камине

их наказанье правдой -

выход из ада в ад.

Хватать с земли понемножку

пугливые клочья духа -

в серой сиротской стае

такой обряд воробьев.

Так, значит, все эти крошки,

когда их жуёт Старуха,

думают, исчезая,

что это и есть любовь?

Иркутск