Экипаж

У поднятого перископа на мостике грустит старпом. Ему уже намекнули, что видят его в качестве будущего капитана, вот только радости никакой нет. Вкусив полной пастью связанных с ремонтом неприятностей, старпом с тихой печалью вспоминает прошлые дни. Тогда больше половины проблем на себя брал капитан. Кому-то бил морду, кого-то пинками гонял по доку, с кем-то распивал литр-другой бормотухи. После чего проблемы решались, необходимые железки находились, а дефицитные штуки появлялись по мановению волшебной палочки. У старпома пока так не получается. Мало того. Он вполне осознал, что еще не готов на капитанскую должность. Ему надо еще дозреть до этого. Хотя бы выход-другой под мудрым и привычным руководством. Потому что сейчас он сможет только одно — героически утопиться прямо на фарватере военно-морской базы. От безысходности. Потому что нет у старпома лихой шизофрении, с которой кэп гонял ушастых мерзавцев везде, где только встречал. И нет у старпома той удачи, которую так ценят моряки. Утопить «Берту» — это вам не у Паучатника от вдов отбиться. Это чуть-чуть сложнее.

— Ю-ю-ю! — долетает снизу вслед за грохотом падающего железа.

— Покалечили? — высовывается из люка док.

— Наверное, — меланхолирует Штырь. Штырь убедился, что для рулей привезли новую смазку, теперь ждет результатов спринцевания подшипников и прочей машинерии.

— Насмерть пришибли? — с плохо скрываемой радостью уточняет док. Доку не хочется возиться с увечными. Доку хочется продолжить инспекцию рома, который по глупости уже загрузили на борт.

— Не, вроде орет пока… Но голос не наш. Местные, с верфи.

— А-а-а, — успокаивается док и ныряет обратно. Из темноты долетает: — Лазарет в конце пирса. Пусть туда волокут.

— А ты?

— А я где-то в отсеках.

Понятно. Значит — не найти никакими способами.

— Ко-ко-ко, — долетает из переговорного. Это кок пришел с привычной экспроприацией в кормовой и теперь бдительно следит за наполнением корзинки свежими яйцами. У кока все просто — кто не делится, тот идет в суп. В суп никто не хочет, поэтому хохлатки по расписанию выдают продукцию, высовываясь из-под помоста.

Когда были в море, крылатые умудрились даже отловить чайку и вручили ее живодеру с намеком: какая разница, из кого бульон получить? Крылья и клюв есть? Есть. Значит — съедобное. Кок из чайки изобразил жаркое, теперь эти вопящие генераторы помета шарахаются от подлодки, как только ее заметят на горизонте.

Курам же приходится вернуться к выплате дани яйцами. Во избежание.

— Продувка! — разносится по доку. Все, кто не успел попрятаться, цепляются покрепче за любую принайтованную железяку. Торпедист вместе с приданными ремонтными гениями тестирует систему высокого давления. Торпеда сама себя из аппарата не выплюнет. Надо подать воздух. И желательно — одним могучим потоком.

— А-а-х-х-х! — вылетает спрессованный кулак, видимый мутным пятном на фоне ярких солнечных лучей.

— Крак! — отвечают ему шлюзовые ворота. Лодку затаскивали на стапели кормой вперед, поэтому теперь все четыре носовых бьют слаженно в близкую металлическую раздвижную стену.

— Крак-крак, — еще раз вздыхают ворота и расползаются в стороны, впуская веселую морскую воду бурлящим потоком.

— Продувка штатно! — орет старпому торпедист, взбираясь на рубку быстрее обезьяны-сварщика.

— Дебилы, — меланхолирует Штырь.

— Полные, — соглашается с ним старпом.

Из дыры на столбе воды выплывает Бдык с разводным ключом в лапах и орет:

— Кто люки не задраил? У меня машинное затопило!

Ша улыбается и ныряет в набегающую волну. Следом летит разводной ключ.

По волнам на надувном плотике болтается док и грозит открытой ромовой бутылкой механику:

— Твое счастье, что промахнулся! Попал бы по черепушке, я бы тебе клизму поставил, ведерную! Делать им нечего, все подгадить норовят.

На следующий день ворота отремонтированы, вода откачана, лодку проветривают. Ша приносит Бдыку два ключа, похожих друг на друга как близнецы-братья. Механик принимает оба и прячется обратно внизу. У него еще не все клапана отрегулированы после установки новых шайб.

— Какая тварь инструменты поперла? — долетает тоскливый вопль из бурелома металлических подпорок.

Старпом поправляет фуражку и вздыхает:

— Как всегда: доки что-то потеряют, а мы виноваты. Правда, Ша?

Торпедист согласен. Ему еще надо пристроить куда-то огромный ящик с разномастными интересными штуками. Потому что Бдык — он злопамятный и его придется неоднократно задабривать. А кто, где и чего потерял — так это сами виноваты.

— Влево десять! — командует сам себе Штырь, отрабатывая штурвалом. Затем через люк выбирается на палубу, цепляется за леера ограждения и недоуменно смотрит на рули. Рули стоят как влитые, даже не шелохнулись. — Не понял…

Проверив еще раз свое подозрение, рулевой берет кувалду и лезет поближе к проспринцованным тягам и подшипникам. Шарахнув пару раз по закаменевшей смазке, впадает в боевое безумие и начинает бегать за мастеровыми, мечтая их убить всех сразу и каждого по отдельности: