Экипаж

- Что?!! – хором крикнули Джина и лейтенант Тобогган.

Но Джина просто громко возмутилась, а вот терпение таможенницы лопнуло. Она ринулась на Фриду, чтобы как следует врезать этой мерзкой девчонке (по меркам семьдесят второго века двадцать пять лет считались почти что детством), так нахально лезущей в чужие мозги.

Ежов дернулся в ее сторону, чтобы остановить обезумевшую женщину, но больше никто даже не шевельнулся. И неудивительно – она замерла в шаге от Фриды, словно натолкнувшись на невидимую стену, и упала на землю, громко крича и держась за голову.

- Пожалуйста, не нападайте на меня больше, - грустно прозвенела телепатка. – Я очень не люблю это делать...

- [Зеленое пятно, розовое пятно, зеленое пятно, розовое пятно].

- Да, ты прав, - печально согласилась Фрида. – Но легче от этого не становится... Михаил Петрович, судя по мыслям этой женщины, тот, кто оболгал нас перед таможней, был имперцем.

- Интересно... – стало интересно Ежову. – Опять Империя... А как его звали? Он все еще здесь?

- Нет... – ответила Фрида, продолжая читать память с трудом поднимающейся на ноги таможенницы. – Он улетел на следующий же день... Он сообщил, что звездолет «Вурдалак» везет контрабандой опасный вирус и... и перевел на счета кое-кого из начальства крупные суммы, чтобы они под предлогом обыска задержали наш корабль на Янусе. И чем дольше, тем лучше.

- Я тебя!.. – сжала кулаки Тобогган, но осеклась, вспомнив, как больно Фрида умеет поджаривать мозги. – Дрянь такая...

- Понятно... – презрительно усмехнулся Косколито. – Вы, человеки, такая шалкая раса... Ни один серран никогда бы не унисился до того, чтобы принять всятку от человека!

- А от серрана? – прозвенела Фрида.

- От серрана – дело другое, - уверенно ответил ящер. – Всять деньги от серрана – почему нет? Но от человека?! Мошет, мне еще в навосной куче покопаться?!

- Спасибо за комплимент, Михаил Петрович, - прозвенела Фрида, не слушая Косколито. – Мне это очень приятно.

- Э-э-э?.. – удивился Ежов. – Я вроде бы ничего такого не говорил... и не думал...

- О, прошу прощения, - смутилась телепатка. – Тогда это вы.

Она указала на четвертого таможенника – молодого парня, который до сих пор не сказал ни одного слова и только что-то отмечал в наручном информе. Тот моментально покраснел – похоже он действительно только что подумал о Фриде что-то хорошее.

- Моя устала и хоти кушай, - громко пожаловался Дитирон, уставший стоять неподвижно. – Можно, моя пойти кушай? Моя голодная!

- Отличная идея, - согласился Соазссь. – Я тоже ж’йать хочу.

- А я ничего не готовил, - кисло проворчал Дельта. – Вас много, а я один.

- [Множество зеленых треугольников].

- Дельта, ты у нас стюард, - неодобрительно посмотрел на него Рудольф. – Бархат правильно говорит – что будет, если он откажется тебя лечить?

- Я не в восторге от этого факта, но я робот, - равнодушно ответил Дельта. – К чему мне ваша протоплазменная медицина?

- А если я откажусь тебя чинить, когда ты сломаешься? – упер руки в бока бывший профессор. – Система автоматической репродукции справляется не всегда...

- А имеет ли смысл продлевать это бессмысленное существование? – тоскливо посмотрел на него робот-стюард. – Не лучше ли сразу...

- Дельта, дружок, наше терпение не безгранично, - улыбнулся Койфман. В его глазах едва заметно поблескивали бешеные огоньки. – Вот вернется капитан, все ему про тебя расскажу...

Дельта только равнодушно погасил обзорный экран – бессмысленно угрожать тому, кто и так день и ночь думает о суициде.

- Давно пойа его пейеп’йог’йаммийовать, - проворчал Соазссь. – Ву, может займешься? Исп’йавь ему немножко личность, а?

VY-37 никак не прореагировал на просьбу. Он уже больше часа висел неподвижно, никак не демонстрируя того, что все еще функционирует.

- Та як довго нам доведеться чекати йижу?! – возмутился Остап, в животе которого уже давно явственно бурчало. – Яки там е готови страви? Хучь недосмажене, хучь пересмажене – усе зьим!

Великан опустил топор-пушку и грозно затопал в недра «Вурдалака». За ним потянулся остальной экипаж – есть хотели все. Даже Дельта все-таки усовестился и отправился на свое рабочее место – на камбуз.

Снаружи остались только VY-37, Тайфун и Койфман – роботы в пище не нуждались, а бывший раввин перекусил в городе. Он оперся одной рукой на импровизированный костыль в виде винтовки, а другой – на Тайфуна, и продолжил дебаты с таможенниками. К трапезе их никто не пригласил.

Кухня семьдесят второго века не так уж сильно отличалась от того, что можно было отведать в двадцать первом. Конечно, появилось великое множество новых блюд, но основные разновидности остались прежние – закуски, супы, мясо, рыба, овощи, фрукты, сладости... Эта часть цивилизации вообще всегда менялась медленнее всех.

Остап буквально опустошил консерваторий – он вытащил из него все, что можно было отправить в пасть без предварительной обработки. Увы, осталось там не так уж много – экипаж «Вурдалака» редко позволял провизии залеживаться.