Экипаж Большого Друга

Моё предложение посетить сауну поначалу встретили недоверчивым молчанием. На лицах было написано — рехнулся Саша, с кем не бывает. Но при поддержке Алёны удалось-таки расшевелить народ. Теперь вот сидим, отдыхаем, завернувшись в простыни. Кают-компания превратилась в предбанник, не хватало только веников и пива. Да и то, что ещё прикажете делать, когда никакие действия не ведут к решению проблемы? Провалявшись в коконах сутки, мы выползли в мир, уподобившись бабочкам, слабые, беззащитные, но вполне себе здоровые. Только у Мирона рука, залитая пластиком, висит на перевязи.

Ситуация, что называется, патовая. Командор Садишь не прекращал взывать к здравому смыслу, предлагал открыть шлюзы, вступить в переговоры. Мы молча пытались нащупать слабину в скорлупе, в которой Большой Друг оказался столь неожиданно. Мирон на досуге подсчитал, что для такого захвата, противник синхронизировал энергетические установки ста кораблей, как минимум. Информация выглядела где-то даже лестно, но вырваться не помогла.

С момента пленения прошло три дня. Я постепенно склонялся к мысли, что пора спустить флаг и принять предложения командора. Действительно, что мы имеем? Предположим, удалось нам вырваться и разгромить вражий флот. Что дальше? Продолжать двигаться вдоль канала? А если Садиш таки не врал? Вот так и получается, что единственным доступным источником информации являются наши враги. Если, конечно, они вообще знают о порче что-нибудь кроме уже произнесённых лозунгов.

Вот эти вопросы я и решил обсудить после сауны. Назвать повисшее после моего выступления молчание тягостным, погрешить против истины. Мирон, отхлебнув чаю, заметил:

— Есть ещё решение проблемы. Технически несложное. Мы можем пригрозить, разнести их планету вдребезги. Нам достаточно запустить привод, не сориентировав по вектору тяги. Буде, рядом окажется планета, её сдует к чёртовой матери. А мы, кстати, можем уцелеть. На этот случай у нас предусмотрена катапульта. Кокон привода отстрелится, а мы окажемся от эпицентра достаточно далеко. Отрастим себе новый движок, и привет.

— Ну и где тут решение? Я не понял. Они просто не потащат нас к себе домой, скажут — спасибо за предупреждение, — ответил я.

— Ну, не знаю. Я технарь. Политик у нас ты, — оправдался Мирон, хитро сверкнув глазками.

Я усмехнулся, вспомнив, сколько раз сам говорил те же слова, стараясь увильнуть от необходимости принимать решение. «Я технарь, и не лезьте ко мне с вашими проблемами. Не царское это дело. Ты начальник, я дурак». Неужели я так говорил?

— Однако, ты не побоялся перехватить управление, хозяин, — мстительно заметил Димка.

— Говорю же, не было времени объяснять. А опцию заложили на случай…

— Измены? — не желал успокаиваться Круглый.

Разговор пошёл по накатанному кругу. Да, всем понятно, для чего Герке снабдили паролем. На всякий случай. Мягко говоря. Пора прекратить и расставить точки. Я сказал, стараясь быть рассудительным:

— Мирон, мы не имеем к тебе лично претензий. Ты действовал так, как должен был. Проехали. Теперь главное. Я предлагаю… чего уж там. Сдаться. Корабль они не получат. Мы выходим, Чарли блокирует вход. Дальше действуем по обстоятельствам. Предлагать планы, по-моему, дело в нашем положении бессмысленное. И даже вредное. Слишком мало мы знаем о том, что ждёт нас снаружи.

Как ни странно, но спорить со мной не стали. Меня такая реакция слегка выбила из колеи. Я-то ждал споров и приготовился убеждать, а теперь не понимал, кто что думает, и потому не чувствовал должной уверенности.

Мои рассуждения были просты. Нам нужна информация, и мы можем получить её лишь у врага. Более того, я сто раз покаялся, что не согласился сразу на предложение командора, будь он неладен. Предложение Мирона, чем дальше, тем больше казалось мне нелепым. Наши враги, чёрт, как же их называют-то, надо бы выяснить, точно так же могли пригрозить нам уничтожить Землю. И угроза точно не была бы блефом.

Что меня начало раздражать, так это отсутствие самой возможности для проявления инициативы с нашей стороны за всё время экспедиции. С самого начала мы только и делали, что подчинялись обстоятельствам. Не пустить захватчиков на корабль, выйти наружу, хоть и маленький, но самостоятельный ход. Алёна со мной согласилась, но оставался последний, мучивший меня вопрос, я посмотрел на неё, тихо сказал:

— Предлагаю тебе остаться на борту.

— Глупости, Чарли справится один не хуже, — Алена сделала вид, будто не понимает.

— Там опасно, ты…

— Я иду с тобой… с вами. Ты можешь приказать остаться, но… но я не подчинюсь, — сказала она и упрямо сжала губы.

Я отвернулся и поймал насмешливый взгляд Ивана.

— Ну, чего тогда время тянуть. Чарли, через полчаса, я хочу видеть командора. Именно видеть, не только слышать, — распорядился я после недолгой паузы.

— Сделаю.

— Слушай инструкции…

Наставления заняли у меня ровно тридцать минут, поэтому перед взором Садиша я предстал прямо в простыне, как какой-нибудь патриций. Плевать.