Экипаж Большого Друга

Меня в который раз чуть не пробрал истерический смех. Ну и орлы! Взяли на абордаж? Или просто умыкнули, черти? Да, с такой командой не соскучишься. Мы медленно приблизились к борту, и прямо перед нами раздвинулась диафрагма люка. Лесовоз протиснулся внутрь отсека, явно для него не предназначенного — очень уж там мало места, прижался к «полу». Люк за нами закрылся, в отсек пошёл воздух, и одновременно появилось тяготение, окончательно определив верх и низ.

Я не видел, как открылась дверь, а заметил их, когда экипаж в полном составе приблизился к лесовозу вплотную. Встал и направился к входному люку, чувствуя, как тяжесть сковывает движения, не оставалось сил даже на выражение радости.

Спустившись по пандусу, я попал прямо в объятья Алёны. Она улыбалась, говорила сбивчиво и много, а я не разбирал слов, видел слёзы у неё в глазах и повторял про себя: «Прости меня, родная. Прости меня». Наконец, до меня дошло, что Герке уже раза три повторил вопрос:

— А где Дима?

— Он ранен, там, в кабине, — я направился по пандусу вверх.

Иван бросился вперёд меня, когда мы вошли, толкаясь плечами, в рубку, он разговаривал с Чарли:

— … Да, и готовь медбокс, состояние тяжёлое.

Димку уложили на кусок ткани, напоминающей брезент, которая обнаружилась в «каптёрке» возле шлюза. Мирон и Иван двигалсь так осторожно, будто он из тончайшего фарфора. Друг, оказывается, припарковался в соседнем ангаре, похожем на наш. Когда вошли, первое, что я услышал, был возглас Чарли:

— Капитан! Рад тебя видеть…даже в таком виде.

Я представил себе вид и махнул в ответ рукой. Запомнилось, как брел по коридору, пытаясь вникнуть в суть задаваемых вопросов, как лопнула перепонка двери, как кровать мягко ударила по лицу.

Чистота, комфорт, покой — я открыл глаза и обнаружил себя на медицинской койке. Что-то зачастили мы, подумалось, второй раз за время полёта. Соседняя койка затянута герметичным пузырём, за которым можно рассмотреть Димку, опутанного проводами и трубками. Я сел.

— С пробужденьем, Александр Станиславович, как спалось? — Чарли на посту.

— Спасибо, замечательно. Есть хочу!

— Внимание, экипаж! Капитан хочет есть.

Когда я оделся, в бокс ворвалась Алёна. От вчерашнего не осталось и следа, всё та же зеленоглазая девчонка, что встретилась мне осенним вечером возле подъезда.

— Идём, соня, народ жаждет услышать речь героя и собрался в столовой.

— Скажи, сейчас приду. Но сначала приведу себя в надлежащий вид. А то, даже поцеловать тебя стесняюсь.

Она рассмеялась, обняла, чмокнула в небритую щёку:

— Глупый, какой же ты глупый! Ладно, иди, только недолго. Девять часов уже, народ голодный, не завтракали, тебя ждали.

Я прикинул и удивился:

— Так что, я больше суток спал?

— Да, тут ты непревзойдённый профи. Дима и тот просыпался. Но ему ещё долго лежать.

Я не ответил и молча рванул в каюту. Горячая вода это, я вам скажу, нечто божественное.

За время завтрака я успел рассказать о наших похождениях всё, что счёл нужным поведать. Да и что там рассказывать? Не о том же, как в ночном лесу сочинял стихи, или, как медленно сходят с ума, и уж совсем не было желания делиться ощущеньями от убийства ни в чём не повинных водителей лесовоза.

Гораздо интереснее показался мне рассказ о том, как Друг оказался на борту корабля-диска.

Когда мы сгинули в лесной чаще, Чарли принялся скакать по системе Шааясса, как бешеный кузнечик. У сервов не осталось шансов поймать Друга в сферу-ловушку. План созрел не сразу, не вдруг, и оказался результатом коллективного творчества экипажа.

На первом этапе необходимо было обнаружить в системе одиночный корабль, что оказалось совсем непросто, сервы патрулировали пространство группами по два-три корабля. Наконец, через сутки поисков нашелся искомый одиночка.

Друг вынырнул в тысяче километров от неудачника, и Чарли «слегка оглушил его мухобойкой». Войдя в контакт с главным компьютером корабля, наш хакер сразу перехватить управление не смог, поэтому пришлось временно загрузить вражью железяку разного рода проблемами, типа вирусов и сбоящей периферии. Поединок Чарли и компа длился больше часа, дезориентированная команда не сообразила сразу подать сигнал бедствия, а после было поздно.

Полковник Стратов, используя «Тунгус» в качестве тарана, сплющил антенну дальней связи. Теперь за связь корабля сервов «отвечал» Чарли. Чем он и не преминул воспользоваться, сообщив, что предыдущая информация о замеченном в непосредственной близости земном корабле оказалась результатом сбоя в системе слежения.

После полной и окончательной победы нечеловеческого гения над косной материей Чарли просто открыл нужный люк и поместил Друга в одном из грузовых ангаров. Дабы пресечь буйство сервов, пришлось пообещать полностью разгерметизировать жилые отсеки, если не прекратятся попытки вывести корабль из строя.