Экипаж черного корабля

Сам Лумис едва ушел. Вырвался еще кое-кто из передового отряда. Семьдесят процентов полегло. Трое оказались захвачены ранеными. Потом пришлось ложить еще людей – десять товарищей, менее подготовленных братьев по цели жизни, дабы не освободить, нет – на это не стоило и рассчитывать, просто обеспечить смерть этих троих без длинной бесконечности боли. Даже хуже, превратить смерть, по сценарию кого-то из окружения Кошелька, должную обратиться шоу. Лумис Диностарио сам, уже неоднократно и планово делал из мести видио-шоу, а потому этот контраргумент Мара Дечеви тем более нельзя было допустить. Однако главным в операции искренне считалось все-таки первое – спасение угодивших в ловушку товарищей от долгих мук.

Им не понадобилась даже подготовленная взрывчатка: застигнутые врасплох палачи и тюремщики скоренько прикончили всех пленных, а затем выбросили в окно. Людям Лумиса не удалось добраться ни до одного их исполнителей акции, хотя и существовала небольшая вероятность. Но тогда требовалось бы и далее терять обученных лучше или хуже бойцов. Не стоило этого делать из-за нескольких подчиненных Большому Кошельку пешек, тем более что своих целей операция достигла – товарищи по борьбе умерли быстро. Если разобраться, это требовалось не только для них, мертвыми сломанными куклами лежащих ныне под окнами десятиэтажной цитадели: теперь те, кто остался рядом с Лумисом, знали наверняка, что отряд сделает все, дабы спасти их от долгой боли, если волею спрятанных за черным пологом богов, они окажутся пленены. Лумис Диностарио всегда считал, что даже безрассудной смелости не помешает костыль предопределенности, тем более сейчас, когда над миром повисла не имеющая окончания ночь.

А растрачивать подготовленных и не очень бойцов на мелочных убийц? Это никогда не входило в программу отряда, разве что между прочим, в процессе исполнения намеченных загодя планов. Даже то, что в связи с географическими, информационными и иными ограничениями, они вынуждены не идти по Списку подряд, от главных зачинателей к мелочи, а заниматься теми, кто поближе, кто более зевает и находится в пределах досягаемости, уже это достаточно сильно раздражало командира отряда – Лумиса Диностарио. Как хотелось бы наказать, вынуть пакостную трепыхающуюся душонку вначале из самых главных, самых провинившихся новаторов всего произошедшего на планете Гея кошмара. Но, не получалось. Хотя и это имело свои преимущества. Например, Большой Кошелек – Мар Дечеви знал, сколько некогда живехоньких звеньев цепи они уже ликвидировали. Правда, случалось, кто-то из списка выбывал по другим причинам, не из-за Лумиса и его активности, а в следствии каким-то иным, параллельно текущим на планете катаклизмом. Ну что ж, со вздохом и соответствующими комментариями, Лумис Диностарио вычеркивал впечатанную в память, но тем не менее, помеченную на листке обычной бумаги фамилию, или в некоторых особых случаях, ставил напротив нее специальную метку. Тогда информацию следовало уточнить, выцарапать из окружающего хаоса подтверждение ухода врага насовсем. Уже имелись прецеденты. Кое-кто из напуганных списочных героев устраивал себе фальшивую смерть, похороны-имитацию. И требовалось держать ухо востро. Такую уж судьбу выбрал себе Лумис Диностарио.

А потому, то, что происходило сейчас, ему очень и очень нравилось. Он чувствовал скорое окончание тяжелой работы, точнее, очередного, достаточно важного этапа. Они почти набросили, затянули петлю вокруг шеи второго по списку человека. Как давно они прикончили «первого», и как много прихлопнуто и помечено галочками ниже вписанных фамилий. Сейчас, подбираясь к Кошельку Дечеви, они специально и долго путали след. Однажды даже не тронули находящейся в пределах досягаемости крупной списочной козявки, дабы не спугнуть главного паука, не настроить в резонанс его интуицию, не привести в готовность уснувшую в беспечности сеть оповещения. Лумис очень надеялся, что Мар Дечеви еще не сбежал, по-прежнему здесь, и наивно считает, что отряд мстителей находится где-то за две-три тысячи километров. Для современной, изрытой ядерными воронками и нефункционирующей монорельсом Империи Эйрарбаков это являлось чудовищно большим расстоянием.

И потому, изучая будущее поле боев и географическое место казни, Лумис Диностарио таинственно и злорадно улыбался. «Ну, что же, господин Дечеви, – говорила его ухмылка самым догадливым, – вы нас не ждали? А мы уже тут, приперлись по вашу скользкую душу!».

4. Рационализм