Экипаж черного корабля

– Потом, как мы поняли, эти гады очень заторопились. Они почему-то не захватили наши танки, просто взорвали. Но они невольно выдали свои конечные планы. Поблизости мы нашли выроненную кем-то выписку инструкции. Там значатся их цели. Первой стою лично я – до такой чести дослужился. Затем еще кое-кто. И в том числе, несчастный Модэ. Но теперь мы в курсе их планов. Они хотели бы осуществлять и проводят индивидуальный террор. Понятно, в реальности на этой стадии остановиться никто не собирается, вы же видели, они убили всех, кто к ним попал, – Хорис-Тат тяжело и громко вздохнул. – И я призываю вас, братья, сплотить ряды! Заклинаю, стиснуть зубы! Нельзя простить такой жестокости! Покуда, мы сидели смирно, не провоцировали конфликт, не считая пары-тройки танковых боев на стыке долины и ущелья, эти гады, инженерно-комитетская клика, готовила свои подлости. Они хотят нас запугать! Считают нас трусами, которые вскинут лапки кверху, как только запахнет жареным. Ну, теперь они поплатятся. Я призываю вас, мои братья-бойцы, к сражению. Нужно нанести по их лагерям, а при возможности, и по самому «Ящеру» громящие удары. Смерть за смерть! Выкосим РНК подчистую!

Несуществующему реально, все ведающему, стороннему наблюдателю могло бы показаться, что очень издалека, этого республиканского броне-лейтенанта дергает за ниточку бывший имперский «чёрный шлем» Лумис Диностарио.

Может быть, нить проходила более сложным путем – через передаточные шестерни спрятавшихся за пылевой взвесью звезд? Все допустимо, ни кто, по серьезному, не способен опровергнуть наличие в мире такой трансмиссии?

42. Память, декорации и решения

Нельзя сказать, что они попали в это место совсем уж случайно: карта у них имелась, и на ней, разумеется, значились сооружения административно-общественной направленности. Универсальная школа – «униш», по народному – там, естественно, метилась. По традиции, ведущей начало с окончания Второй Атомной, это было достаточно мощное сооружение. Ведь тогда, при внедрении начинания, вроде бы возникали стихийные восстания – так называемые «мамкины бунты» – не желало мало приученное к новациям население расставаться с традиционным институтом семьи, а уж единичных попыток выкрасть и воспитать в глуши собственное чадо было считать не пересчитать. Вот и привыкли тогда строить стеночки вокруг «униш» повыше, желательно, в несколько рядов, и заодно, вышками со стрелковыми ячейками оторачивать.

Может по какому-то иному поводу, а может именно по причинам военно-прикладного характера, разведчики отряда и забрели в это место. Вероятно, туда стоило заглянуть раньше, но тогда Лумиса тормозили некоторые соображения. Например, такое – прагматично эгоистичное – а вдруг там, в «униш», до сих пор, не смотря на вершащиеся катаклизмы, не глядя на свергнутые с престолов небесные светила, и перетёртых в радиоактивную пену императоров до сей поры остаются живые дети? Что делать тогда? Выдавить улыбочку, извиниться – ошиблись мол дверью – бывает, и спокойнехонько отправиться дальше, вершить свои уголовно преследуемые дела? Получится ли? Удастся ли счистить из памяти ускоренно повзрослевшие маленькие лица, загоревшиеся смесью надежды и страха, при виде здоровенных, разговаривающих на родном языке, вооруженных дядей; маленькие лица, уже озаренные проблесками понимания, что родились не в слишком пригодные для жизни времена? А что если там будут больные, или начавшие голодать из-за опустошения «унишных» закромов? Что тогда? Делить поровну скудные отрядные консервы с лекарствами, и снова прикрывать дверь с извинительной улыбочкой, выбрасывая с глаз долой, из сердца вон неминуемость этой новой локальной агонии?

И только теперь, разобравшись какие силы бесчинствуют в Скупой долине, помимо холода не кончающейся ночи, Лумис решился послать разведчиков в небольшое поселение, рядом с которым располагалась «универсальная школа имени маршала Терпуги», так сказать, убедиться что там уже не будет нужно поспешно, с извинениями и коликами в сердце, прикрывать досрочно распахнутую дверь.

Они рассчитали верно, там действительно не требовалось прятать взоры от испуганно-внимательных детских глаз, и извиняться тоже не требовалось…

По крайней мере, перед живыми. Сколько там наличествовало мертвых? Здесь вряд ли бы разобрались даже археологи: некоторое время назад над школой разорвался гига-фугас, хотя, возможно, это сделала бомба сброшенная с «тянитолкая». Даже башенки с бойницами не устояли, а в месте основных жилищно-коммунальных и учебных сооружений энтропия подвела к общему знаменателю фундаменты и крыши. Теперь стало трудно разобраться, имелось ли в зданиях и подвалах, в момент нападения, какое-то количество живых? Вполне может быть, что совсем не имелось. И тогда всю акцию произвели для того, чтобы загодя уничтожить удобную базу для плацдарма вероятной в будущем партизанской войны. «Обживающие» Скупую долину антиподы, как видно, отличались изрядной рациональностью.