Экипаж Ковчега

Выжать из "Шельде" больше восемнадцати узлов не удаётся. И на том спасибо. Ребята освоились, навели порядок в помещениях. Словно и не было катастрофы. Нормальная работа на нормальном грузовом судне. Правда, смущают пулемёты на крыльях мостика да пистолеты на ремнях экипажа. Английский канал прошли без проблем, подходим к Гибралтару. "Европа" врывается в пролив за час до нашего подхода. Надо установить контроль над обстановкой и "нарисоваться" перед желающими поохотиться. Они её характер знают. Красноречиво барражирует вокруг "Шельде" во время прохода памятных для экипажа "Бегуна" мест. Я не сторонник такого поведения. Надо быть скромнее. Мы и так примелькались в проливе. Вдруг завтра сюда явится кое-кто круче "Европы" и покажет не только ей, но и нам настоящую мать Кузьмы. Не надо забывать про недавнюю битву при Мармаре. В тот раз везение было на нашей стороне. А если бы это был не лёгкий фрегат, а тяжёлый крейсер? Не накаркать бы.

Дальше была битва при Триполи. За сутки до подхода остававшаяся там группа дала кодированный сигнал, что появились посторонние. "Европа" рванула вперёд, и успела. В скалах шла перестрелка. В эфире звучала арабская речь. Из неё Семён Ворона понял, что десять боевиков прижали нашу группу к скале и пытаются взять живьём. С небольшого судна на рейде пытались руководить боем, но безуспешно. Короче, собачья свалка, как говорят лётчики. Атака была внезапной и стремительной, "Европа" палила со всех стволов. Неизвестное судно потопили с ходу. Выживших не было, и наши устремились к месту высадки, снаряжая десант. Корректируя огонь "Европы" по радио, Ваня Грозовой нанёс противнику такой урон, что и без помощи мог развивать успех. В горах наши ребята ударили с двух сторон. Они выполнили просьбу капитана, и взяли в плен одного бойца противника. Правда, он очень не хотел сдаваться и палил во все стороны. Пришлось бить из автомата по ногам. Это в кино красиво. В жизни ноги молодого араба просто перестали существовать. Плачущая Мари наложила жгуты, попыталась привести пленного в сознание. Не получилось.

- Я теряю его, я не умею делать такие операции, я боюсь! – у девушки началась истерика, и Ева с Джейн увели её. Миссис Джейн вскоре вернулась с медицинской сумкой и остановила кровь раненому. Потом кольнула его шприц-тюбиком, и парень открыл глаза.

Семёна Исаевича уже привели с судна к месту событий. Он единственный на борту знал арабский язык. Беседа их сначала не ладилась, но вскоре завхоз сумел понизить её накал, и разговор стал содержательным. Через короткое время стало известно, какой корабль потопила "Европа". Это был один из скоростных катеров контрабандистов. Ему удалось пережить волну в открытом море, но повреждения были очень велики, погибла большая часть экипажа. Капитан и его люди долго ремонтировали судно, затем скитались по всем известным им местам в поисках припасов. Кормились и заправлялись случайными находками в море и на бывших складах. В большинстве эти базы были разрушены, но даже того, что не уничтожила стихия, им хватало на жизнь. Сюда они прибыли в надежде разыскать уцелевший склад. Для их небольшой шайки его хватило бы на всю жизнь. Посланные на разведку люди попытались проникнуть в известный грот, и были встречены огнём. Капитан выслал поддержку. А тут "Европа" подоспела.

Жалко было молодого парня. Он пережил не меньше, чем досталось нам всем. При других обстоятельствах, мог бы стать членом нашей команды. А сейчас он угасал. Разговор его становился всё тише, тон – всё менее враждебным. Семён Исаевич обнажил голову:

- Он просил похоронить его по их обычаю.

Ребята отдали погибшему последние почести, помогли завхозу совершить необходимые ритуалы. Передрались из-за куска хлеба. Господи, до чего мы дожили! А разве есть другие причины у любой драки, конфликта или войны? Это книжные герои вызывают на дуэль за плохое слово, за косой взгляд или просто потому, что хочется подраться. Бывает, но редко. Чаще же – из-за каких-то ценностей. Люди никак не могут взять в толк, что объединившись, сотрудничая и делясь – не одному из них, а всем - можно стать и сытыми, и одетыми, и согретыми. Воюя же, каждый рискует не только всё потерять, включая собственную жизнь. Он обрекает своих самых любимых и близких людей на ужас и страдания. Именно за это нет прощения тем, кто объявляет войны.

Провести двухсотметровое судно без буксира в порт тяжело, но можно. Но если причал разрушен, нет швартовных кнехтов – дело будет сложным. Если разобраться, последние полгода нам попадались только сложные задачки. Нравится тебе или нет – выкручивайся, или пропадёшь не только ты, но и твои товарищи.