Экипаж Ковчега

Ник Шепард в одном из салонов "Шельде" поселил аналитический отдел. Туда стекались принятые данные от наших радиоприёмников и пеленгаторов, показания пленных, рассказы вновь поступивших бойцов и разведданные союзников. Сведения загружались в компьютеры, обобщались и сортировались. Несколько молодых специалистов по обработке и хранению информации создали специальные программы. Их руководитель, Клаус Клейн, регулярно докладывал командованию об обнаруженных одиночках и группах людей в обширном регионе, который считался если не подконтрольным, то достижимым для нас. По пути следования флота "Америка" или вертолёты регулярно совершали вылазки и привозили новых людей. Пару раз и мне приходилось вылетать на разведку и эвакуацию порой совсем отчаявшихся людей. Один раз Ване Грозовому пришлось применить артиллерию для успокоения шайки одичавших мародёров на каком-то паруснике.

- В районах покрытия нашими приёмниками сигналы появляются крайне редко. За последний месяц вертолёт с Ковчега подобрал всего пару одиночек в шхерах Норвегии. В секторе Восточной Исландии зафиксировано восемь кратких кодированных сигналов, координаты передатчика не меняются. Логично предположить наличие стационарного пункта связи. Интересно, что в течение нескольких минут после его передач из западной части Ботнического залива на иной, но на одной и той же, частоте, тоже появляются сигналы. И первые, и вторые имеют похожую структуру, что порождает мысль о радиообмене между двумя станциями. Притом, отвечающий передатчик передвигается с севера на юг вдоль шведского побережья. Последний раз он зафиксирован в районе города Сундсвалль, предполагаем его следующее появление в эфире через три – четыре дня в окрестностях Сёдерхамн. Если это корабль, базирующийся на Исландии, возникает ряд вопросов. Почему он исследует берега, столь удалённые от базы? Ведь шхеры Норвегии более перспективны и близки. Есть причина их избегать? Да, радиообмен Ковчега, Прибежища и наших мобильных передатчиков весьма активен. Сведения о наших победах и их география передаются в открытом эфире. Запеленговать наши базовые станции со стационарной и подвижной платформы – на наш взгляд, есть основная задача вероятного противника. Вспомогательная задача – поиск людей и ресурсов. Конечная цель неизвестна, но организация связи свидетельствует о желании сохранить скрытность. Теоретическая вероятность угрозы со стороны наших визави – восемьдесят семь процентов. В дополнение, два раза обнаружены крайне слабые сигналы на стандартной частоте радиовещания из района Карпатских гор. Информативная часть недоступна пониманию по причине большого расстояния и малой мощности передатчика. Однако, эти передачи появлялись в эфире в одно и то же время и длились не менее тридцати минут. Слово "Карпаты" упоминалось в документированных текстах одиннадцать раз во второстепенном контексте. Фраза "Почему я не уехал на Карпатскую базу" еле слышно прозвучала в записи, сделанной в камере смертников в ночь перед казнью руководителей Уральского бункера. Имя автора выяснить не удалось. Для уточнения радиосигналов не помешала бы авиационная экспедиция, но обсуждение такого рода задач не входит в нашу компетенцию. Благодарю за внимание.

Над Скандинавским полуостровом летал "Руслан", снабжённый мощной "глушилкой" для всех возможных диапазонов радиоволн. В оговоренное время аппаратура выключалась на несколько секунд для обеспечения оперативной связи союзников, затем снова подавляла эфир диким гулом. Мы блокировали связь неизвестного корабля в Балтике. Чтобы не зря тратить время, наш гигант забросил несколько "посылок" на малодоступные с берега прибрежные отмели. Они предназначались для "Чайки". Первую остановку мы с Хуаном сделали на севере Ботнического залива. Вторую – на островах Райпалуото. Третья порция горючего ждала нас на островах Оланд. Там мы и дождались темноты. Наш "толстый брат" произвёл крайне осторожную дальнюю высотную разведку. Судно около ста метров, по очертаниям гражданское. Медленно перемещается от шхеры к шхере в южном направлении. Последние две ночи они провели на берегу у костров.

Взлетаем. В сотне миль к западу барражирует заправщик с десантом на борту, рядом с ним – два штурмовика. Монах и Лютый лично ведут боевые машины. Это мой эскорт. Целых два подполковника! Вот какая важная птица твой муж, любимая. Чего только не лезет в уставшую голову. Парим на высоте две тысячи футов. Под нами – корабль на якоре. Сухогруз прибрежного плавания, всего тысячи четыре тонн водоизмещения. Кормовая надстройка, мачта увешана гирляндой антенн, что-то их многовато. Грузовых кранов нет. На палубе – никого, освещение выключено. Напрасно прилетели штурмовики, это не то, чего мы опасались. На берегу у костра – десять человек. Мирно ужинают, резиновая лодка у прибоя. Идиллия.

- А не угнать ли нам эту лоханку, дружище?

- Такого приказа не было.

- Но никто и не запрещал. Я ведь флотский человек. Надо заботиться о тоннаже.

- А если догонят на лодке?

- А если мы её из пулемёта?

- А если на борту автоматчик?