Экипаж 'Меконга'

Футбол - всегда на виду у тысяч зрителей. Иное дело - парусные гонки. Массовый зритель может увидеть только старт и финиш, но самое главное редкое по красоте и напряженности зрелище того, что происходит на дистанции, - ему недоступно. Если вы хотите по-настоящему оценить всю прелесть парусных гонок, сделайтесь их участником, другого способа нет.

Еще в 1718 году, за два года до создания английского яхт-клуба в Корке, Петр Первый организовал первый в мире яхт-клуб - "Невскую флотилию". Сто сорок одно судно было роздано "служилым людям разного ранга" с характерным для Петра живописным приказом: "На тех судах ничего тяжелого, а именно кирпичу, извести, дров и протчего, от чего может маратца, не возить... ибо сии суды даны, дабы их употребляли, как на сухом пути кареты и коляски, а не как навозные телеги..."

К поворотному знаку "Меконг" выбрался одним из первых. Обогнув знак, пошли выгодным курсом - галфвинд, вполветра, - и Николай стал "дожимать" яхту, идущую впереди. "Меконг" приблизился к противнику параллельным курсом с наветра и завязал с ним ожесточенный лувинг-матч.

Давно ушли в вечность морские бои времен Ушакова и Нельсона, но многие их приемы еще живут в тактике парусных гонок, в частности - лувинг.

...Фрегат догоняет врага с наветра. Дюйм за дюймом, фут за футом громада его парусов заслоняет противника, "отнимает ветер". У противника обвисают паруса, он не может маневрировать, ему не уйти от абордажа.

Короткая команда: "Марсели и крюйсель - на стеньгу!"

Паруса разворачиваются так, что ветер наваливает фрегат на противника.

В пушечных палубах - крики, топот. Залп всех орудий подветренного борта обрушивается на врага. Заброшены абордажные крючья. Интрепель - в одной руке, кортик - в зубах, тяжелые пистолеты - за поясом, и, хватаясь свободной рукой за что попало, разъяренные бойцы прыгают на вражескую палубу...

Но противник не позволит так проста отнять у себя ветер. Как только вы станете его догонять, он начнет приводиться к ветру, чтобы стать поперек вашего невооруженного носа, угрожая всеми бортовыми пушками. Это и есть лувинг - мера против обгона с наветра.

Вам приходится тоже привестись к ветру, но вы теряете при этом скорость, а противник снова уваливает на старый курс, и все повторяется снова и снова...

"Меконг" жал противника, противник лувинговал, и команды обеих яхт в азарте забыли об остальных участниках гонок. И, когда "Меконг" вырвался наконец вперед, почти все другие яхты, обогнав их, уже огибали второй знак и выходили на фордевинд, поднимая белые "пузыри" огромных овальных спинакеров - специальных парусов для прямого курса.

- Препятствие на курсе! - крикнул Юра, привстав на одно колено и вглядываясь вперед. - Две шлюпки по носу стоят без хода!

"Меконг", покачиваясь, сближался с двумя шлюпками. В одной из них моторном катере - сидел человек в соломенной шляпе. Оттуда доносился звук работающего мотора, но катер не двигался с места.

Вторая шлюпка, стоявшая поодаль, была пуста.

- Эй, на моторке! - заорал Юра, перегибаясь через борт. - Дорогу!

Но человек в соломенной шляпе не слышал. Он встал, прошел на корму катера и резко взмахнул рукой, будто отгоняя кого-то, хотя вокруг никого не было видно. Потом быстро взглянул на приближающуюся яхту и снова отвернулся. Моторка резко качнулась, и тогда он сердито закричал, и до ушей экипажа "Меконга" донеслось:

- Прекратите, или я...

В этот момент произошла неприятность. Иногда можно поверить, что природа активно враждебна человеку. "Иначе - чем объяснить, что ветер "издыхает" в середине воскресного дня, в самый разгар парусных гонок?..

Паруса заполоскали и безжизненно обвисли. Пробежав еще немного по инерции, "Меконг" остановился в полукабельтове [кабельтов - одна десятая морской мили, 185 метров] от моторки.

- Все! Команде загорать, - сказал Юра. - Сплошной кабак сегодня, а не гонки!

Посвистывая, он поскреб ногтями гик, потом бросил за борт десять копеек, но и эти освященные столетиями средства не вызвали ветра.

- Прошу засвидетельствовать: я сделал все, что мог, - официальным тоном сказал Юра. И, растянувшись на баке, заунывно запел:

Речка движется и не дви-жется,

Хуже не было в жизни дня.

Неудобно мне громко высказать

То, что на сердце у ме-ня...

8. ВОВА ОПЯТЬ РАССЕРДИЛСЯ НА ЭЛЕКТРИЧЕСТВО, НО УСПОКОИЛСЯ, ПОДУМАВ О ЗЕРНИСТОЙ ИКРЕ

Кто сыщет во тьме глубины

Мой кубок, и с ним возвратится безбедно,

Тому он и будет наградой победной.

Ф.Шиллер, "Кубок"

Николай поглядел на далекий берег, на вписанный в голубое небо брус холодильника и сказал негромко:

- А ведь это то самое место, где мы женщину подобрали. Помните?

- Нет, - сказал Юра, - мы не помним. И место не то. И женщины никакой не было.

Николай скосил глаз на друга и ничего не ответил.

- Надо бы нам, товарищи, четвертого человека в команду, - проговорил Привалов. - Одному на стакселе и бакштагах трудно работать. Потому и отстали.

- Валерка Горбачевский набивался однажды, - сказал Николай. - Взять его, что ли?

Вдруг стало очень тихо: на катере остановился мотор. Оттуда донеслись обрывки странного разговора: