Экипажи готовить надо

— А походы возьми, — снова заговорила Таня. — Ходят в походы, но как! Отойдут километров пять по дороге, и стоп. Причем, котлы, палатки, рюкзаки везут на подводе. Ну, что это такое! Мальчишки… да они мечтают о трудностях, о настоящем! А тут… лишь бы птичка в плане стояла: был, значит, поход туристический. В газете еще напишут — пионеры-де ходят в походы, купаются, загорают…

— Слушайте, девушки, — сказал Иван, — давайте объединять отряды для всяких таких занятий, а?

— Тройственный союз? — обрадовалась Таня. — Согласна! — И протянула Ивану руку.

Он положил свою поверх Таниной.

— Ирина, твоя рука! — потребовала Таня.

— Ну, хорошо… — не без некоторого колебания сказала Ирина и осторожно коснулась Ивановой руки.

— Свершилось! — подытожила Таня. — В честь знаменательного события приглашаю к себе в гости, у меня есть такие вкусные вещи, что язык проглотите.

Посидели у Тани на террасе, похрустели свежими огурцами и, спохватившись, что спать осталось всего ничего, стали прощаться.

Иван пошел провожать Ирину. Они молча шли по дорожке мимо белеющих в темноте, притихших корпусов. Надо было о чем-то говорить и говорить обязательно интересно, Иван понимал это, но темы как-то все не находилось, и вдруг он почувствовал, что волнуется. «А что, если, — в панике подумал он, — так ничего и не придет в голову? Ведь до ее палаты уже недалеко… И она решит — ну и кретин, заснуть можно от скуки… Давай же открывай рот, ну же!» — он начинал злиться на себя, но мысли от этого только застряли, словно бы в узком проходе; так ученики, ринувшись из класса все разом, застревают в дверях.

— Правда, Таня славная? — спросила вдруг Ирина.

— Да-а! — почти что обрадованно подхватил Иван. — Очень! — И, торопясь, стал говорить о Тане Рублевой: и Танины техасы, и синяя курточка с погончиками, и толстые стекла очков, и прямые светлые волосы, и то, что она картавит слегка — все в ней необычно, оригинально, отлично! Иван был искренне благодарен Тане Рублевой, она второй раз выручает его сегодня.

— Не знаю почему, но мне кажется, она походит на Гавроша…

— Да, она прелесть… — немного принужденно сказала Ирина.

— Так вы завтра присоединяете свой отряд? — спросил Иван, довольный тем, что разговор-таки наладился.

— К вам с Таней?

— Ну да. Сразу же после уборки территории — к лесным воротам. Будем изучать компас, топографические знаки… А во время купания — учиться плавать!

— Пожалуй, но… — Ирина с минуту раздумывала, а потом, видимо на что-то решившись, спросила: — Вы не находите, что ваша программа несколько односторонняя? Не впадаете ли вы в другую крайность? В жизни часто встречаешь юношей и девушек… они отличные спортсмены, хорошо сложены, многое умеют и даже знают, но вот насчет интеллекта, кругозора, что ли…

«Ах, вот оно что! Она сомневается, не примитивы ли мы с Таней? Не стремимся ли и пионеров сделать примитивами?..».

— Да нет же, нет! У меня, например, и в мыслях-то не было превратить ребят в этаких ловких, проворных животных. Наоборот, я за сочетание в одном человеке…

— Всего прекрасного?

— Именно!.. И вы еще увидите, честное слово!.. — У него чуть было не вырвалось: «Ты еще увидишь, что не такой я, каким, наверное, тебе кажусь! Узнай сначала, а потом уж делай выводы…»

Но ничего такого Иван не произнес, хотя в тоне, видимо, это чувствовалось, потому что Ирина вдруг рассмеялась.

— Что ж, — сказала она, протягивая руку, — поживем — увидим. — Пожелала спокойной ночи и поднялась на свою террасу.

«Вот ведь какая!» — возмущенно думал Иван, шагая к себе домой.

Но, странно, сам возмущался, а в душе одобрял Ирину, ее осторожность, сдержанность, вдумчивость.

Долго не мог заснуть, ворочался. Вспоминал себя, каким был до того, как познакомился и стал встречаться с парнями из городка науки… Да, он здорово бегал, прыгал и плавал, метко стрелял и ловко катался с гор на лыжах. Но оказалось, парни умеют это делать не хуже его. Но они еще и работали там, за высокими окнами!.. И если они начинали спорить, так он, Иван, только рот открывал от изумления — как? Как в одной голове может уместиться столько знаний, столько мыслей? И не раз при этом самолюбие его было уязвлено, не раз убеждался он в своем невежестве, в этой самой узости своего кругозора. В такие моменты и рождался в нем железный лозунг — ни минуты впустую!

«Так неужели я все-таки выгляжу этакой дубиной?» — спрашивал он самого себя и в то же время как бы и Ирину тоже.

Глава 10

Прошло три дня. Было солнечное и еще нежаркое утро. Иван сидел за старым исскобленным столом в избе пасечника и поджидал своих пионеров, которые группами в пять человек разошлись по дорогам, просекам, тропинкам и ручьям, чтобы нанести их на карты-схемы.

Первой появилась пятерка во главе с Ширяевым. Юрка протянул истерзанную бумагу, и вся команда облепила стол, на котором Иван бережно расстелил эту бумагу. Он жадно вглядывался в каракули, которыми была испещрена схема, и чем больше вглядывался, тем радостней ему становилось. Схема давала полное представление о том участке земли, по которому прошли мальчишки. А это было так много, что…