Эколог в СССР. Весна 1975 (СИ)

- Леонид! – обращается к нему Филатов, - Можно Вас так называть? Лёня мотает головой, мол, конечно, можно. - Так вот, Леонид, - продолжает «Евгеша», - Меня зовут Евгений Константинович Филатов, я Секретарь ЦК КПСС по Экологии. Ректора института Вы знаете..., Мишу послушали…, а это мои ближайшие помощники и советники, старый большевик и друг моего отца, Иван Поликарпович Пичугин и начальник Областного управления КГБ, полковник Антон Геннадьевич Лазарев. – все кивают друг-другу, мол, очень приятно. – Теперь, они будут и Вам помогать.

- Партия и Правительство Страны приняли решение, - продолжает Филатов, - оказать Вам, Леонид, большую честь, и в рамках партийной дисциплины, поручить Вам стать Деканом первого в СССР факультета «Экология и обращение с отходами». Кроме того, совместить деканскую деятельность с заведованием выпускающей кафедры «Обращение с отходами». Кандидатура заведующего второй факультетской кафедрой «Экология» сейчас подбирается. Для начала, наберете по 3 группы по 25 человек на 1-й курс по каждой специальности. Из… 30 тысяч претендентов…, не шучу, - закашливается, выпивает стакан воды и продолжает. - В перспективе, у Вас самостоятельный Институт или Высшая школа, а Вы ректор. Или Университет, решим. Учебные программы напишите с Мишей, он мальчик умненький, плохого не подскажет, через два года и сам придет к Вам учиться. Вопросы есть?

- Нет! – слабо реагирует Лёня, и я вижу, что он вот-вот собирается завалиться в обморок. Но пока держится. А что такого, любой бы завалился...

- Вы же, пока, «голый» кандидат (без дополнительных учёных званий «доцент» и «профессор»)? – вступает в разговор Ректор, - Значит, пока по приказу, пойдете на ВРИО, а потом всё, как положено, проведем Вас по конкурсу, через Ученый Совет и ВАК. Докторскую защитите у нас в Совете, думаю, через годик-полтора. У Вас же сейчас, однушка на троих? Подадите заявление в Профком института на трехкомнатную, через месяц получите. Права на легковую машину есть? Тогда служебная «Волга» будет с водителем.

Одной рукой поддерживаю Лёню, практически уже без сознания, пытающегося сползти со стула на пол, а другой, наливаю ему в стакан воды из графина, бледный он стал какой-то.

***

9 мая.

Сегодня Праздник, который я праздную и, пока жив, буду праздновать всегда и во всех своих временах. Победа!

Вообще-то, он родной дед Ирины, моей жены, но давно уже наш общий, Сима, Семён Иванович Шейков, 1915 г.р. Настоящий герой, вся грудь в орденах и медалях! Артиллерист, зенитчик, защищал питерское небо в Пулково, а потом ещё и московское, в Тушино. С двумя тяжелейшими контузиями, но выжил. И он, как-то, под рюмку, рассказал мне вот такую историю, про жизнь и смерть на войне и которую, вряд ли опубликуют.

В сентябре 41-го, его, 26-летнего лейтенанта, молодого коммуниста, послали с пакетом, из его части в Пулково, в Главный штаб на Дворцовую площадь. Ещё трамваи ходили. Приехал ранним утром Сима на трамвае на Невский, народу тьма. Хотя, фрицы уже и Бадаевские склады разбомбили, да и так постреливали, но, кабаки ещё работали. Ну и зашёл Сима в какой-то подвальчик, время же есть. Взял сто граммов водочки, то-сё… А там, девушка симпатичная, одна сидит. «Давай», - говорит, «Солдатик, за Победу!». Ну, и дали они с ней. Чего уж там она ему подлила... В общем, очнулся вечером лейтенант Шейков в какой-то грязной питерской подворотне. Без сапог, без пистолета, без документов и без… пакета из части.

Босиком пришел Сима на Дворцовую, коммунист же, мол, так и так.... Умирать пришёл, ясно дело, виноват, а время военное. Его сразу в конвойную, мол, сиди и жди расстрела. А по тем временам, стреляли ещё не сразу, а еще, типа, проводили дознание, бумаги оформляли. Пришёл дознаватель, пожилой майор, пишет бумагу:

- Фамилия? Имя? Отчество? Где родился? – хоп, - Так, ты что, Ивана Шейкова, сын?! – кричит, - Да мы же с твоим батей всю Гражданскую прошли, я же дядя Николай! Он же тебе про меня рассказывать должен был?!

– Рассказывал, товарищ майор, много рассказывал, - блеет Сима, - И как вы потом учительствовали вместе в Уезде…

- Да, как же ты так, Семён?! - ну, короче, отмазал дядя Коля нашего деда, сапоги дал, бумагу какую-то и пинком в часть, дальше воевать.

Судьба!

Тот дядя Коля умер в 70-х и вся семья Ирины, с тех пор ходит к нему на могилку как к своему, он деда спас, убирает, красит, молится. Да, да, Сима молится Богу, причём, всю жизнь. Я его спрашивал, как так, офицер, коммунист… А, он на меня посмотрел, как на недоумка, и сказал:

- А, в окопах, атеистов не было!

После войны, Сима, уже и на пенсии, пока мог ходить, работал военруком в школе и дожил до 91 лет. Когда его отпели, морщины разгладились, и мы увидели в гробу того самого молодого лейтенанта... Когда его выносили из Храма, звонарь дал в колокола и стая голубей сорвалась с колокольни в голубое небо. Салют тебе, герой-артиллерист, спи спокойно!