Экологический роман

Казалось бы, все должно было встать на свои места, но не встало: Голубев не поверил Аграфене, но одновременно убедился, во-первых, в неискренности родителей, во-вторых, в том, что жизнь очень глупа, если сама не знает, когда, как и зачем она явилась на Землю. Надо бы кончать с этой злойнасмешкой, и маленький Голубев решил утопиться. Незадолго до тогоутопился, бросившись с моста, хромой студент-пьяница, избитый сначалабелыми, потом красными по подозрению в дезертирстве, вот Голубев и решилпоследовать его примеру и сказал маме, что пошел играть к Димке (Димкажил рядом, в том же доме, где еще недавно жил студент), а сам улизнулна мост.

Там шла текущая жизнь: под духовой оркестр на мост ступили белые (аможет быть, и красные?) солдаты, как только ступили, музыка прекратилась,и солдаты пошли толпой, с любопытством заглядывая в телеги, в которых подвое, по трое везли много раненых и не так уж много мертвых. Наверное,пешие хотели встретить знакомые лица среди тех и других. Вслед за темвооруженный конвой провел через мост серых людей ("Может быть, нарасстрел?" - позавидовал мальчик Голубев), две нищие старушки (беженки,снова догадался Голубев) проковыляли в разные стороны, на середине мостаперекрестив одна другую. Потом появились босые, с исцарапанными ногамии щеками мальчишки - человек пять. Они подошли к Голубеву и спросили:

- Деньги - есть? Голубев ответил - денег нет.

- Чо делаешь?

- Стою... - ответил Голубев.

- Хочешь - бросим тебя в речку?

Голубев не успел ответить "хочу!", кто-то из мальчишек свистнул, и всеони кинулись бежать.

Жизнь людей на мосту, понял Голубев, была настолько отвратительна,страшна, настолько необъяснимо глупа, что ничего другого действительно неоставалось как только расстаться с нею. Голубев прижался к перилам мостаи стал размышлять, что лучше: протиснуться между металлическими стояками перил или перелезть через перила и прыгнуть вниз? Но тут, размышляя,он увидел, как течет река.

Он и раньше видел эту и другие реки, и раньше знал, что они текут, нотут он впервые увидел речное течение. Это была большая-большая струя, быстрая, на какую-то глубину прозрачная, а еще глубже - темная, уженочная, без дневного света. Подтекая под мост, река пенилась вокруг егополукруглой опоры. Минуя препятствие легко, играя по пути, она журчалапри этом и еще чуть меняла свой цвет, а в огромной струе возникалиотдельные струи потемнее, посветлее, помедленнее, побыстрее, а в этих уженебольших струях несомненно были и другие, еще меньшие струйки, но ничто не мешало всем струям сколько их было быть одной рекой, быть в одномтечении, в одних берегах, в одном стремлении вечно струиться откуда-то икуда-то... Голубев не знал, откуда - куда, но понял, что об этом можно узнать, что в этом не будет секрета, что нет в этом и глупости, и побежал домой к маме и к папе, чтобы узнать у них - откуда? куда? почему течет река?Еще он чувствовал, что этот вопрос может помирить его и с папой и с мамой - они на вопрос ответят, а он их простит, и можно будет жить дальше.Не то чтобы как ни в чем не бывало, но и не так уж плохо жить.

Папа и мама поругали сына за то, что он где-то долго бегал, но на еговопрос ответили: река течет в Карское море.

Голубев никогда не видел морей, но знал, что это такое, и ответ егоудовлетворил. В целом. Оставались, правда, вопросы по частностям:

- Почему реки текут? В море?

- Потому что море ниже земли, а вода всегда течет туда, где ниже.

- А куда вода девается из морей?

- Вода из морей испаряется. Становится паром, поднимается в небо, ав небе становится облаками и дождевыми тучами.

- А из дождевых туч дождик идет на землю! - самостоятельно догадался Голубев.

- Совершенно верно! - подтвердил папа. - Молодец!

- А дождик снова течет в реку. По земле! - еще догадывался Голубев,и мама подтвердила догадку, и Голубев был восхищен своим собственнымумом и тем счастьем, которым оказалось его примирение с родителями.

Правда, до полного примирения оставался еще один шаг:

- Откуда взялись люди на Земле? Самые первые?

- От обезьяны! - не задумываясь ответила мама.

- Ну, это еще не доказано, - пожал плечами папа.

- Доказано! - воскликнула мама. - Чарлз Дарвин! - воскликнула она.

- Это догадка. На самом же деле не доказано! - стоял на своем папа.

- От обезьяны! - еще решительнее подтвердила мама. - И пожалуйста,не морочь мальчику голову.

- От шимпанзе, - в конце концов согласился папа с мамой. - Ну, я пойду покурю... - И пошел на кухню.

- Ох и упрямый же человек твой папа! - вздохнула мама. - В жизни невстречала такого же упрямого!

Нет, счастье примирения не достигало той бездумной высоты, которойоно должно было достигнуть, и Голубеву надо было думать еще, и вот ондодумался, что произошел не только от папы и мамы, но и от чего-то еще (онне знал, что "еще" - это природа), но то, что час назад его жизнь спасла река, что река породила его еще раз, - это он понимал.