Экономическая наука в тяжелые времена. Продуманные решения самых важных проблем современности

Центральное место в современном кризисе занимают вопросы экономической теории и экономической политики. Есть ли что-то, что можно сделать, чтобы ускорить экономический рост? Должно ли это быть приоритетом для богатого Запада? И что еще? А как насчет повсеместно растущего неравенства? Является ли международная торговля проблемой или решением? Как она влияет на неравенство? Каково будущее торговли? Смогут ли страны с более низкими затратами на рабочую силу переманить мировое производство из Китая? А как насчет миграции? Действительно ли уровень малоквалифицированной миграции слишком велик? А как насчет новых технологий? Является ли, например, развитие искусственного интеллекта поводом для опасений или поводом для ликования? Наконец, что, пожалуй, требует наиболее срочного решения, как общество может помочь всем тем людям, которые были оттеснены рынком на обочину?

Решения этих проблем нельзя описать одним твитом. Поэтому возникает желание просто избегать их. Отчасти в результате этого страны делают очень мало для решения самых насущных проблем нашего времени; они продолжают подпитывать гнев и недоверие, которые поляризуют нас, что еще больше снижает нашу способность говорить и думать вместе, что-то предпринимать для их решения. Очень часто это напоминает порочный круг.

Экономисты могут многое сказать об этих важных проблемах. Они изучают иммиграцию, чтобы увидеть, как она влияет на уровень заработной платы, налоги, чтобы определить, препятствуют ли они предпринимательству, перераспределение, чтобы понять, поощряет ли оно тунеядство. Они обдумывают последствия международной торговли и дают полезные прогнозы о том, кто от нее, скорее всего, выиграет, а кто проиграет. Они упорно трудятся, чтобы понять, почему в некоторых странах начинается экономический рост, а в других нет и могут ли правительства сделать что-нибудь, чтобы помочь росту. Они собирают данные о том, что делает людей щедрыми или скупыми, что заставляет человека покидать свой дом и уезжать на чужбину, как социальные сети играют на наших предрассудках.

В результате оказывается, что выводы самых современных исследований часто удивляют, особенно тех, кто привык к ответам, полученным от телевизионных «экономистов» и из школьных учебников. Экономическая теория способна по-новому осветить общественные дебаты.

К сожалению, слишком мало людей доверяют экономистам настолько, чтобы внимательно слушать то, что они могут сказать. Непосредственно перед референдумом о членстве Великобритании в Европейском союзе наши британские коллеги отчаянно пытались предупредить общество о том, что брексит будет сопровождаться высокими затратами, но они чувствовали, что не были услышаны. Они были правы. Никто не обращал внимания на их предупреждения. В начале 2017 года аналитическая компания YouGov провела в Великобритании опрос, в котором задавался следующий вопрос: «Кто из представителей перечисленных занятий заслуживает наибольшего доверия, когда говорит о своей области специализации?». Первое место заняли медсестры. 84 % людей ответили, что они доверяют им. На последнем месте оказались политики, с пятью процентами (хотя членам парламента от своего округа доверяет несколько больше опрошенных, 20 %). Экономисты оказались сразу перед политиками, им доверяет 25 %. Доверие к синоптикам было в два раза выше[8]. Осенью 2018 года мы задали тот же самый вопрос (наряду с рядом других, о взглядах на экономические проблемы, этот опрос мы будем использовать в других местах этой книги) десяти тысячам человек в Соединенных Штатах[9]. Был получен тот же результат – только 25 % доверяют экономистам в их собственной области специализации. Меньше доверяют только политикам.

Подобный недостаток доверия отражает тот факт, что профессиональный консенсус в экономической науке (когда он существует) зачастую систематически отличается от представлений обычных граждан. Школа бизнеса имени Бута при Чикагском университете регулярно опрашивает группу примерно из сорока академических экономистов, являющихся признанными лидерами в профессии, об их взглядах по ключевым экономическим темам. На эти опросы (Initiative on Global Markets – Инициатива по глобальным рынкам) мы будем часто ссылаться в этой книге (далее – IGM Booth). Мы выбрали десять вопросов, поставленных перед респондентами IGM Booth, и задали их обычным американцам в рамках своего опроса. По большинству из этих вопросов экономисты и наши респонденты были совершенно не согласны друг с другом. Например, каждый респондент из панели IGM Booth посчитал неверным следующее утверждение: «введение в США новых таможенных тарифов на сталь и алюминий повысит благосостояние американцев»[10], тогда как среди наших респондентов эту точку зрения поддержали чуть более трети.