Экономическая журналистика

Понятно, что никакой практической пользы не извлекут для себя судьи, прочитав перед принятием решения по вынесению приговора оба эти комментария. Скорее, вновь столкнутся с неразрешимой дилеммой: применять при вынесении приговора ст. 144 УК РФ, или же преступление подлежит переквалификации и виновного следует привлекать к уголовной ответственности по другой статье уголовного закона, в которой признаки объективной стороны – насилие или угроза причинением насилия, – закреплены в диспозиции непосредственно и не вызывают сомнений. С той же проблемой столкнутся и студенты юридических вузов, которым также рекомендованы эти практические пособия, когда после изучения теоретической части этого вопроса по учебникам в редакции профессора Здравомыслова или Гаухмана они обратятся к названным комментариям при выполнении контрольных работ по уголовному праву. Следует отметить, что авторы названных учебников солидарно считают, что «принуждение может выразиться в применении к самому журналисту или его близким любого насилия, т. е. как опасного, так и не опасного для жизни или здоровья, либо в угрозе его применения, в уничтожении или угрозе уничтожения имущества, шантаже, т. е. угрозе разглашения нежелательных сведений и других действиях».

Из данного разъяснения к ст. 144 УК РФ следует одно важное, на наш взгляд, уточнение, которое делают авторы учебной литературы при описании признаков объективной стороны: к понятию «принуждение» они относят применение любого насилия либо угрозу его применения не только к журналисту, но и его близким. Таким образом, толкователи данной нормы делают ее доступной для применения и в тех случаях, когда при посягательствах на профессиональную деятельность журналистов заложниками преступления становятся их семьи. Кроме названных учебников больше этот способ совершения преступления не описывается ни в одном из используемых в нашей работе источников. О нем имеется лишь краткое упоминание в комментарии под редакцией А.В. Наумова, в контексте того, что «в УК РСФСР была аналогичная статья (140(1)), которая в ч. 3 предусматривала угрозу применения насилия над журналистом или его близкими при обстоятельствах, указанных в ч. 1 и ч. 2 комментируемой статьи». Продолжая далее свою мысль, А.В. Наумов делает вывод, что «…законодатель, исключая эти положения, исходил из того, что в УК имеются другие нормы, защищающие граждан от угроз и насилия, которые в равной степени распространяются и на журналистов».

Возможно, автор данного комментария и прав: законодатель, действительно, исключая эти положения, исходил из того, что в УК имеются другие нормы, защищающие граждан от угроз и насилия.

Но на наш взгляд, исключая данные способы принуждения журналистов к распространению или к отказу от распространения информации из признаков объективной стороны, он не учел одного важного обстоятельства – возможности применения данной нормы по совокупности совершенных преступлений. Между тем, прежний уголовный Закон не только позволял это делать, но и требовал: «Под насилием, как способом совершения преступления, предусмотренного ч. 3. ст. 140(1), понимаются причинение журналисту или его близким легкого телесного повреждения или побоев (см. ст. 12). Причинение при этом менее тяжкого или тяжкого телесного повреждения, а также смерти квалифицируется по совокупности ст. 140(1) и ст. ст. 102, 103, 106, 108, 109.

По ч. 3 комментируемой статьи квалифицируется также воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов, соединенное с угрозой насилия над ним или его близкими, повреждением или уничтожением их имущества, а равно совершенное путем подкупа». (Комментарий к ст. 140 (1) Радченко).

Невозможность применения данной нормы по совокупности совершенных преступлений, как и другие перечисленные выше причины, ведет к тому, что статья 144 УК РФ, которая предусматривает одну из важнейших гарантий (в виде охраны) свободы массовой информации, вновь оказывается бесполезным творческим продуктом российского законодателя, – декларативной нормой, не применимой на практике.

Законодатель делает возможным применение данной статьи Закона по совокупности преступлений лишь в одном, исключительном случае, когда принуждение журналиста к распространению либо к отказу от распространения информации совершается лицом с использованием своего служебного положения. В данном случае дополнительным объектом преступления является законная деятельность учреждения или организации, где работает виновный.