Экономический образ мышления

С другой стороны, денежную политику можно проводить независимо от фискальной. Для государственных расходов требуются деньги, но для того, чтобы банки создали, а люди потратили больше денег, не требуется никаких изменений государственного бюджета. Отсюда, конечно, не следует, что с помощью фискальной политики нельзя оказать поддержку денежной политике. Вспомним, что ФРС не контролирует размер денежной массы напрямую. Она может увеличить резервы банковской системы, но не может заставить кого-либо брать деньги в долг и таким образом превращать свободные резервы в деньги. Поэтому государственные займы и государственные расходы - это один из способов увеличения (и весьма быстрого) денежной массы. В период упадка доверия, когда потребители и инвесторы не хотят брать займы, фискальная политика может быть единственным способом обеспечить эффективность денежной политики. (На ум сразу же приходят 30-е годы.) Из всего этого следуют некоторые важные выводы. Один из них состоит в том, что яростные споры последних лет о строгом разделении ответственности за инфляцию между фискальной и денежной политикой были, видимо, в большой степени беспредметными. В последние годы федеральный бюджет сводился с очень большим дефицитом. Спрашивать о том, могло бы это вызвать инфляцию, если бы ФРС одновременно не допускала быстрого увеличения денежной массы, бессмысленно: когда дефицит федерального бюджета достигает 200 млрд. долл. в год, увеличение денежной массы практически неизбежно.

Второй важный вывод из нашего анализа состоит в том, что в 30-е годы кейнсианцы могли быть правы, а сегодня нет. Раздававшиеся в 30-е годы возражения против дефицита государственного бюджета, аргументируемые тем, что он вытеснит расходы частного сектора и таким образом замедлит выход из депрессии, задним числом кажутся совершенно абсурдными. Однако не менее абсурдно в 80-е годы строить экономическую политику, как будто с тех пор ничего не изменилось.

Необходимость правильно выбрать время

Для того чтобы регулирование совокупного спроса оказывало эффективное стабилизирующее воздействие, абсолютно необходимо правильно выбрать время. Но в случае с фискальной или денежной политикой добиться этого крайне трудно, и вот почему. Во-первых, мы никогда не знаем, растет совокупный спрос в данный момент или падает. В экономике нет спидометра, который в любой момент показывал бы нам ее скорость. О том, что происходит с ВНП в текущем квартале, мы узнаем лишь в его конце. Но и тогда Бюро экономического анализа публикует еще довольно приблизительные цифры, подвергаемые значительному пересмотру через месяц и более после конца данного квартала. Временные лаги:

1) период осознания проблемы.

Еще хуже то, что если бы даже в любой момент мы точно знали, где находимся, этого все равно было бы недостаточно. Те, кто проводит фискальную и денежную политику, должны знать, куда мы смещаемся , поскольку сегодняшние меры должны компенсировать недостаток или избыток завтрашнего совокупного спроса. Политика экономической стабилизации вынуждена полагаться на прогнозы, а краткосрочное экономическое прогнозирование не только точной наукой, но даже просто уважаемым ремеслом, и то пока еще трудно назвать.

Особенно огорчает наша неспособность предсказать, когда принимаемые меры фискальной и денежной политики возымеют действие. Временной лаг между тем или иным мероприятием и его воздействием составляет, по разным оценкам, от нескольких месяцев до нескольких лет. Усердные попытки исследователей уменьшить этот разброс в оценках не привели пока к результату. Кроме, того, эти лаги могут изменяться непредсказуемым для нас образом, и тогда получается, что экономисты стараются измерить нечто, не имеющее постоянной длины. 2) период принятия решения.