Экономический шпионаж. Тайное оружие корпораций

Между тем существует один безотказный прием, заставляющий голосовать собрание за любое решение. Научно доказано, что после первого часа внимание рассеивается, а после второго наступает зона безразличия, когда слушателю становится все равно, что скажут и какое решение примут, лишь бы поскорее покинуть помещение, выпить кофе, позвонить жене и т. п. А если речи длятся более трех часов, нет такого предложения, которое бы не прошло, будь то собрание, заседание, конференция, коллегия, съезд или другое мероприятие.

Этим широко пользуются. Еще Перикл, чтобы провести угодные ему решения, говорил часами. Измученные афиняне голосовали за любые предложения. Под палящими лучами солнца, утомленным и усталым, с пересохшими ртами, им становилось муторно от одной мысли, что кто-то еще выступит и, не дай бог, возразит. Толпа торопилась быстрее завершить голосование. Разумные и высокоорганизованные люди, какими были эллины, становились дикарями, если кто-нибудь пытался пробраться к лобному месту, чтобы опровергнуть доводы великого оратора.

Что говорить о современных менеджерах, которые не по наитию, а из блестящих лекций лучших профессоров Гарварда и Сорбонны, Принстона и Кембриджа, Токийского и Боннского университетов знают о тайнах «коллективного психоза». Знание психологии, социологии и мотиваций людей считается непременным атрибутом будущих менеджеров.

Не пойман — не вор, но, если попался, приходится платить не только миллионеру, но и шпиону-наводчику. Так, репортер колонки «Слухи с Уолл-стрита» Уинас, работавший в респектабельном журнале для миллионеров «Уолл-стрит джорнел», был приговорен к 1,5 года тюремного заключения. Вся вина репортера заключалась в том, что за день до публикаций он показывал оттиски статей своему приятелю. Эта невинная на первый взгляд любезность была, по сути, сговором двух мошенников, ибо приятелем репортера был биржевой маклер из посреднической фирмы «Кидер Пибоди».

Маклер, пользуясь информацией, которая остальным станет известна только на следующий день, заключал сделки, сбрасывая те акции, которые падают в цене, и приобретая те, чей курс резко повысится. Любое слияние, концентрация, захват, смена руководства, экономические пертурбации моментально отражаются на курсе акций. Слухи, как известно, подтверждаются, в то время как официальные заявления надо перепроверять. Этим и пользовались два афериста, один из них сел за решетку, другой потерял право играть на бирже.

Даже политическая информация трансформируется в биржевые выгоды. Когда шах бежал из Ирана, акции концернов, связанных с экономикой этой страны, резко упали в цене. И те, кто раньше остальных получил информацию, успели сбросить свои акции по высокой цене, а те, кто приобрел, через неделю из прессы узнали о катастрофе, постигшей шаха, следовательно, и их, злополучных держателей этих обесценившихся акций.

Никто не хочет проигрывать, а потому прибегают к помощи звездочетов, хиромантов или к советам экспертов, использующих для прогнозов ЭВМ. Однако ученейшие мужи также часто ошибаются. Это заставляет игроков прибегать к инсайдерам (внутренним шпионам и наводчикам), поставляющим конфиденциальную информацию. Эти мошенники постоянно и выигрывают.

Если существуют биржевые преступники, то есть и биржевая полиция. В США она называется Комиссией по ценным бумагам и бирже. Как всякая полиция, биржевая имеет тайную сеть осведомителей по всему миру. Тайный осведомитель из далекой страны, имя которого финансовая полиция не склонна афишировать, донес о поразительных успехах цюрихской брокерской фирмы «Эллис». Эта посредническая фирма так успешно спекулировала акциями, что прибыли ее клиентов за четыре года превысили 100 млн долл. Самое примечательное было в том, что за это время брокеры фирмы ни разу не «прокололись».

Вместо того чтобы порадоваться за посредников и их клиентов, финансовая полиция США в мае 1986 г. обратилась к помощи швейцарских властей. Руководствуясь договоренностью о взаимопомощи по выявлению преступников, швейцарские компетентные органы согласились «проявить» анонимные счета «Эллиса» в швейцарском банке.

Среди них значился Денис Левин — менеджер американского инвестиционного банка «Дрексел Ламбер». Будучи банкиром, через которого проходила информация о готовящихся слияниях и поглощениях, захватах и перегруппировках, Левин заранее, тайком скупал акции обреченной корпорации. Анонимный, или секретный, счет в Швейцарии позволял ему совершать спекулятивные сделки, не привлекая внимания жертв, сослуживцев, прессы и финансовой полиции, которая не без оснований рассматривает сделки на базе служебной информации как биржевой разбой и соответственно наказывает.