Читаем Экономическое наследие Великого Новгорода полностью

Берестяные грамоты стали исчезать с XIV в. в связи с появлением бумаги, использованием вместо писала гусиного пера и вместо «граффити» – беглого курсивного письма чернилами. В Новгороде часть грамот погибла в связи с осушением болот во время Екатерины II. Но береста как материал для письма применялась еще длительное время: свертки на деревце чудотворца Сергия (о Сергии Радонежском – XIV в.), книги…писаху…на берестах (XVII в.), золотоордынская грамота (XIV в. – найдена на берегу Волги, около Саратова), запись ясака (ясак – налог пушниной народами Сибири Московскому царю), НБГ 496 (XV в.), скандинавские грамоты (XV–XVIII вв.), книги старообрядцев (XIX в., Архангельская губерния), у хантов (начало XX в.). В Таллинне до войны хранилась берестяная грамота 1570 г. с немецким текстом. В Швеции использовали бересту даже в XVIII в. В Упсальской библиотеке в старинной книге найдена берестяная грамота XV в., служившая закладкой. Надпись на ней сделана чернилами. Датский принц Олаус Магнус (XVI в.) писал о процарапывании текстов на бересте.

До второй половины XIX в. сохранялась традиция писать на бересте прошения к лешим (леший – лесной злой дух), которые приколачивались к стволам деревьев.[19] Странникам-староверам Урала и Сибири (бегуны) даже в XVII в. выдавались берестяные справки с функцией удостоверения личности.

1.2. Новгород языческий

Новгород был столицей разноэтнической федерации из славянского, финно-угорского, шведского, прибалтийских этносов, с преобладанием славянского, имевшего обособленный (новгородский) праслявянский диалект, восходящий к общей индоевропейской основе. Новгородцы посещали христианские храмы, но долго (тайно – аристократы, явно – крестьяне) хранили память о язычестве. Переход к христианству на Руси имел много причин. Богатство и роскошь Византии оказывали колоссальное воздействие на развитие потребностей. В понятиях того времени, и что характерно для всех древних обществ, тот народ богаче, бог (боги) которого влиятельнее. Не последнее значение имели политические и нравственные причины. В целом, принятие христианства уравнивало возможности Руси в европейском пространстве того времени. Негативную роль играла также амбициозность волхвов, которые применяли конфискации имущества принесенных в жертву, взимали военный сбор в размере трети добычи, налог (повешенное – вешался около идолов), пошлины с купцов. Они также имели собственное войско. Волхвы участвовали в ежегодных торговых экспедициях в Византию и в заключении договоров с нею. Их всесилие сохранялось в народе даже в период христианства.

Новгород специализировался на торговле, и покровителем торговой знати был Велес (Волос) – бог богатства и достатка. Этот культ имел индоевропейское и чрезвычайно древнее происхождение. В его основе – получение материальных ресурсов от охоты, поэтому Велес назывался медвежьим богом, эвфемизмами которого ("чтобы не накликать беду") были волосатый (от индоевропейского "вл") и тот, кто мед ведает. Медвежьи лапы, черепа, маски известны по сохранившимся культовым сооружениям и погребениям всей Европы. С развитием скотоводства Велес приобрел название скотьего бога. Праздник Велеса имел название комоедицы (в Древней Греции – комедия). Велесова (Волосова) улица в Новгороде и р. Волхов оставались памятью о Велесе. Жрецы (от: жертва, жребий, жрать) назывались волхвами (волх – жрец, влъхва – жрица, волхвы – общее название, от них – волшебники; волшение, волшвение – мистерия). Признаки указывают на несомненную связь Великого Новгорода прежде всего с Велесом.[20]

Отношения Новгорода и Киева были сложными, они были соперниками, но оба активно торговали с Византией. Покровителем Киева был Перун, государственный культ которого выражал интересы военной знати и означал военную функцию. Этот культ, как и Велеса был также индоевропейским, но более молодым, связанным с эпохой вооруженных скотоводов, затем древнерусских князей, а культ Велеса означал хозяйственную (экономическую) функцию.[21] Капище Перуна располагалось перед теремом кн. Владимира на Киевской горе:…постави кумиры…Перуна древяна, а главу его сьребряну, а ус злат[22]

Конфликт экономических интересов Киева и Новгорода привел к религиозной реформе кн. Владимира,[23] что имело следствием внедрение в Новгороде государственного культа Перуна (рис. 11).


1


2


3

Перейти на страницу:

Похожие книги

Иная жизнь
Иная жизнь

Эта книга — откровения известного исследователя, академика, отдавшего себя разгадке самой большой тайны современности — НЛО, известной в простонародье как «летающие тарелки». Пройдя через годы поисков, заблуждений, озарений, пробившись через частокол унижений и карательных мер, переболев наивными представлениями о прилетах гипотетических инопланетян, автор приходит к неожиданному результату: человечество издавна существует, контролируется и эксплуатируется многоликой надгуманоидной формой жизни.В повествовании детективный сюжет (похищение людей, абсурдные встречи с пришельцами и т. п.) перемежается с репортерскими зарисовками, научно-популярными рассуждениями и даже стихами автора.

Владимир Ажажа , Владимир Георгиевич Ажажа

Прочая научная литература / Образование и наука / Альтернативные науки и научные теории
Агрессия
Агрессия

Конрад Лоренц (1903-1989) — выдающийся австрийский учёный, лауреат Нобелевской премии, один из основоположников этологии, науки о поведении животных.В данной книге автор прослеживает очень интересные аналогии в поведении различных видов позвоночных и вида Homo sapiens, именно поэтому книга публикуется в серии «Библиотека зарубежной психологии».Утверждая, что агрессивность является врождённым, инстинктивно обусловленным свойством всех высших животных — и доказывая это на множестве убедительных примеров, — автор подводит к выводу;«Есть веские основания считать внутривидовую агрессию наиболее серьёзной опасностью, какая грозит человечеству в современных условиях культурноисторического и технического развития.»На русском языке публиковались книги К. Лоренца: «Кольцо царя Соломона», «Человек находит друга», «Год серого гуся».

Вячеслав Владимирович Шалыгин , Конрад Захариас Лоренц , Конрад Лоренц , Маргарита Епатко

Фантастика / Научная литература / Самиздат, сетевая литература / Ужасы / Ужасы и мистика / Прочая научная литература / Образование и наука