Экономика для обычных людей: Основы австрийской экономической школы

Идея о том, что социализм позволяет достичь материального равенства, подавляя при этом лишь экономические свободы, несостоятельна. Чтобы воспользоваться всеми прочими свободами, которыми мы дорожим — свободой слова, религии, собраний и других — нужны ресурсы. Чтобы свободно выступать, нам требуется по крайней мере место, где можно встать и высказываться. Чтобы действительно влиять на людей, нам периодически потребуется публиковать свои мысли в книге или газете. Но когда государство владеет всеми печатными изданиями, именно оно решает, чей голос будет услышан. Свобода религии и свобода собраний предполагают, помимо всего прочего, места для молитвы и собрания — однако в тоталитарном обществе государство является единственной строительной фирмой и единственным же поставщиком строительных материалов.

Обмен, разделение труда и человеческое общество фактически базируются исключительно на различии природных способностей людей, их пристрастий и приобретенных навыков. Как писал Мюррей Ротбард в статье «Свобода, неравенство, примитивизм и разделение труда»: «Уникальность каждого человека, тот факт, что каждый из нас, несмотря на его сходство во многих отношениях с другими людьми, обладает собственными совершенно индивидуальными личными качествами, составляет наиболее выдающуюся особенность человечества. Именно факт уникальности каждого человека — то, что не существует двух полностью взаимозаменяемых людей, — делает буквально каждого человека незаменимым и заставляет нас заботиться о том, жив он или нет, счастлив или угнетен. И наконец, именно тот факт, что эти уникальные личные качества нуждаются в свободе для их полного развития, составляет один из главных аргументов в пользу свободного общества».

В рассказе Курта Воннегута «Гаррисон Берже-рон» высмеивается попытка создать общество, в котором все равны. В мире, созданном воображением писателя, те, кто может прыгнуть выше, чем обычный человек, должны носить на себе тяжести. Наделенные привлекательной внешностью должны стараться выглядеть более уродливо. А способные думать лучше, чем другие, обязаны носить устройство, которое через каждые несколько секунд прерывает ход мысли громким шумом.

Без принятия таких же мер, как в рассказе Воннегута, идеал равенства остается химерой. СССР не был обществом, в котором все граждане были равны. Высокопоставленный функционер коммунистической партии обладал более широкой свободой действий и доступом к товарам, чем простой человек. А попытки осуществить эгалитаристский идеал оборачивались созданием самых жестоких тираний в мировой истории.

ГЛАВА 11. Третий путь. О роли государства в рыночном процессе

Динамика интервенционизма

В новейшей истории предпринималось немало попыток предложить «третий путь» в управлении общественным сотрудничеством, то есть курс, который мог бы выгодно использовать эффективность рыночного процесса, контролируя при этом его «крайности». В качестве примеров поисков «третьего пути» назовем фашистское движение в Италии, национал-социализм в Германии и Новый курс в Америке.

Однако все попытки усовершенствовать результаты рыночного процесса сталкиваются с той же самой проблемой, которая делает тщетной попытку создать социалистическое общество. В отсутствие рыночных цен, основанных на частной собственности, невозможно рационально определить, насколько ценен вклад предприятия в благосостояние общества. Для оценки выгод и убытков от принятия, скажем, нового экологического регулирования можно использовать условные цифры, однако это будут всего лишь предположения. Только неискаженные рыночные цены предоставляют нам информацию об истинных оценках действующего человека.

Мизес указывает на то, что любое вмешательство в рыночный процесс, как правило, влечет за собой последствия, нежелательные даже с точки зрения его инициаторов. Это объясняется тем, что участники рынка не сидят сложа руки, когда на пути их замыслов воздвигаются искусственные препятствия, и действуют вопреки намерениям интервенционистов.

Профессор экономики Нью-Йоркского государственного университета Сэнфорд Икеда в книге «Динамика смешанной экономики» развивает мизесовский анализ интервенционизма. Икеда описывает схемы, по которым обычно протекает процесс вмешательства в экономику. Его анализ начинается с упомянутого выше мизесовского проницательного наблюдения.