Читаем Экономика и культура полностью

В этой главе мы утверждали, что вопрос о ценности имеет фундаментальное значение для понимания отношений между экономикой и культурой и что экономическая и культурная ценность должны рассматриваться по отдельности как разные концепции в любом теоретическом конструировании ценности в экономическом и культурном дискурсе. Возможно, фундаментальные идеи о предпочтениях и выборе, возникающие и в экономической, и в культурной теории, сумеют дать общую исходную точку формирования ценности. Но при выработке понятия ценности и трансформации ценности либо в экономическую цену, либо в какую-то оценку культурной значимости эти две области начинают расходиться. Экономисты занимаются самообманом, когда считают, что экономика может полностью вобрать в себя культурную ценность и что методы экономической оценки способны поймать в свои сети все релевантные аспекты культурной ценности. В многосторонних дебатах о культуре в современной экономической среде необходимо бороться с тенденцией к доминированию экономической интерпретации мира, чтобы не упустить из виду важные элементы культурной ценности. Если мы хотим создать завершенную теорию, эффективную для процесса принятия решений, жизненно необходимо, чтобы культурная ценность была поставлена наравне с экономической при рассмотрении совокупной ценности культурных благ и услуг.

III. Культурный капитал и устойчивость

Нина. Единственная живая жизнь в прошлом и будущем… настоящее – только интерлюдия… странная интерлюдия, в которой мы призываем прошлое и будущее в свидетели того, что мы живем.

Юджин О'Нил, «Странная интерлюдия»[61]

Введение

Один из способов преодоления пропасти между экономикой и культурой – подход, отражающий важнейшие характеристики культурных феноменов в контексте как экономического, так и общекультурного дискурса. Таким подходом может стать концепция «культурного капитала». Хотя этот термин используется в социологии для описания индивидуальных характеристик, в экономике он получает распространение в несколько иной форме, гораздо более близкой к той идее капитала, которая долгое время была стандартом для экономической мысли. Как мы увидим ниже, концепция культурного капитала в экономическом смысле позволяет артикулировать и материальные, и нематериальные проявления культуры как долгосрочные запасы ценности и источники выгод для индивидов и групп. Подобные атрибуты культуры должны стать узнаваемыми как для теоретиков культуры, так и для экономистов; в таком случае концепция культурного капитала может дать общее основание, от которого может отталкиваться анализ экономических и культурных аспектов культурных благ, услуг, поведения и других явлений.

В этой главе мы выдвигаем идею культурного капитала, показывая, как ему можно дать определение наряду с другими формами капитала в экономике и как с теоретической точки зрения он встраивается в экономический и культурный универсум. Его долговременные характеристики, отражающие преемственную или эволюционную природу культуры, могут рассматриваться в рамках, задаваемых концепцией устойчивости – областью анализа, в которой особенно выделяется межпоколенческая проблематика. Поскольку нет единичного определения, способного передать диапазон характеристик, охватываемых понятием устойчивости, мы предлагаем ряд принципов или критериев, при помощи которых можно судить об устойчивости применительно к культурным феноменам. В целом идеи, разрабатываемые в данной главе, дадут полезную основу для обсуждения роли культуры в развитии и для обсуждения культурного наследия (гл. IV и V соответственно[62]).

Что такое «культурный капитал»?

Перейти на страницу:

Все книги серии Исследования культуры

Культурные ценности
Культурные ценности

Культурные ценности представляют собой особый объект правового регулирования в силу своей двойственной природы: с одной стороны – это уникальные и незаменимые произведения искусства, с другой – это привлекательный объект инвестирования. Двойственная природа культурных ценностей порождает ряд теоретических и практических вопросов, рассмотренных и проанализированных в настоящей монографии: вопрос правового регулирования и нормативного закрепления культурных ценностей в системе права; проблема соотношения публичных и частных интересов участников международного оборота культурных ценностей; проблемы формирования и заключения типовых контрактов в отношении культурных ценностей; вопрос выбора оптимального способа разрешения споров в сфере международного оборота культурных ценностей.Рекомендуется практикующим юристам, студентам юридических факультетов, бизнесменам, а также частным инвесторам, интересующимся особенностями инвестирования на арт-рынке.

Василиса Олеговна Нешатаева

Юриспруденция
Коллективная чувственность
Коллективная чувственность

Эта книга посвящена антропологическому анализу феномена русского левого авангарда, представленного прежде всего произведениями конструктивистов, производственников и фактографов, сосредоточившихся в 1920-х годах вокруг журналов «ЛЕФ» и «Новый ЛЕФ» и таких институтов, как ИНХУК, ВХУТЕМАС и ГАХН. Левый авангард понимается нами как саморефлектирующая социально-антропологическая практика, нимало не теряющая в своих художественных достоинствах из-за сознательного обращения своих протагонистов к решению политических и бытовых проблем народа, получившего в начале прошлого века возможность социального освобождения. Мы обращаемся с соответствующими интердисциплинарными инструментами анализа к таким разным фигурам, как Андрей Белый и Андрей Платонов, Николай Евреинов и Дзига Вертов, Густав Шпет, Борис Арватов и др. Объединяет столь различных авторов открытие в их произведениях особого слоя чувственности и альтернативной буржуазно-индивидуалистической структуры бессознательного, которые описываются нами провокативным понятием «коллективная чувственность». Коллективность означает здесь не внешнюю социальную организацию, а имманентный строй образов соответствующих художественных произведений-вещей, позволяющий им одновременно выступать полезными и целесообразными, удобными и эстетически безупречными.Книга адресована широкому кругу гуманитариев – специалистам по философии литературы и искусства, компаративистам, художникам.

Игорь Михайлович Чубаров

Культурология
Постыдное удовольствие
Постыдное удовольствие

До недавнего времени считалось, что интеллектуалы не любят, не могут или не должны любить массовую культуру. Те же, кто ее почему-то любят, считают это постыдным удовольствием. Однако последние 20 лет интеллектуалы на Западе стали осмыслять популярную культуру, обнаруживая в ней философскую глубину или же скрытую или явную пропаганду. Отмечая, что удовольствие от потребления массовой культуры и главным образом ее основной формы – кинематографа – не является постыдным, автор, совмещая киноведение с философским и социально-политическим анализом, показывает, как политическая философия может сегодня работать с массовой культурой. Где это возможно, опираясь на методологию философов – марксистов Славоя Жижека и Фредрика Джеймисона, автор политико-философски прочитывает современный американский кинематограф и некоторые мультсериалы. На конкретных примерах автор выясняет, как работают идеологии в большом голливудском кино: радикализм, консерватизм, патриотизм, либерализм и феминизм. Также в книге на примерах американского кинематографа прослеживается переход от эпохи модерна к постмодерну и отмечается, каким образом в эру постмодерна некоторые низкие жанры и феномены, не будучи массовыми в 1970-х, вдруг стали мейнстримными.Книга будет интересна молодым философам, политологам, культурологам, киноведам и всем тем, кому важно не только смотреть массовое кино, но и размышлять о нем. Текст окажется полезным главным образом для тех, кто со стыдом или без него наслаждается массовой культурой. Прочтение этой книги поможет найти интеллектуальные оправдания вашим постыдным удовольствиям.

Александр Владимирович Павлов , Александр В. Павлов

Кино / Культурология / Образование и наука
Спор о Платоне
Спор о Платоне

Интеллектуальное сообщество, сложившееся вокруг немецкого поэта Штефана Георге (1868–1933), сыграло весьма важную роль в истории идей рубежа веков и первой трети XX столетия. Воздействие «Круга Георге» простирается далеко за пределы собственно поэтики или литературы и затрагивает историю, педагогику, философию, экономику. Своебразное георгеанское толкование политики влилось в жизнестроительный проект целого поколения накануне нацистской катастрофы. Одной из ключевых моделей Круга была платоновская Академия, а сам Георге трактовался как «Платон сегодня». Платону георгеанцы посвятили целый ряд книг, статей, переводов, призванных конкурировать с университетским платоноведением. Как оно реагировало на эту странную столь неакадемическую академию? Монография М. Маяцкого, опирающаяся на опубликованные и архивные материалы, посвящена этому аспекту деятельности Круга Георге и анализу его влияния на науку о Платоне.Автор книги – М.А. Маяцкий, PhD, профессор отделения культурологии факультета философии НИУ ВШЭ.

Михаил Александрович Маяцкий

Философия

Похожие книги

Бозон Хиггса
Бозон Хиггса

Кто сказал что НФ умерла? Нет, она затаилась — на время. Взаимодействие личности и искусственного интеллекта, воскрешение из мёртвых и чудовищные биологические мутации, апокалиптика и постапокалиптика, жёсткий киберпанк и параллельные Вселенные, головокружительные приключения и неспешные рассуждения о судьбах личности и социума — всему есть место на страницах «Бозона Хиггса». Равно как и полному возрастному спектру авторов: от патриарха отечественной НФ Евгения Войскунского до юной дебютантки Натальи Лесковой.НФ — жива! Но это уже совсем другая НФ.

Антон Первушин , Евгений Войскунский , Игорь Минаков , Павел Амнуэль , Ярослав Веров

Фантастика / Научная Фантастика / Фантастика: прочее / Словари и Энциклопедии / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература