Экономика каменного века

Или, рассмотрим корреляцию между Салинзовыми первым и третьим параметрами «общей эволюции» — «переход от менее высоких к более высоким уровням трансформации энергии [1]», и «от меньшей к большей общей адаптивности [3]». На первый взгляд сильная корреляция между объемом энергии, трансформируемым данной культурной системой и ее более высокой общей адаптивностью кажется самоочевидной. Но опять же, только на первый взгляд. При более внимательном рассмотрении исследователь будет вынужден задать себе, скажем, такой вопрос: Является ли стабильность адаптации важной внутренней характеристикой показателя общей адаптивности? Конечно, да. Но если мы примем во внимание это обстоятельство, то сразу же поймем, что решающее значение имеет не просто объем энергии, который данная культурная система извлекает из природного окружения, но то, какой вид ресурсов используется, — восстановимый или ограниченный невозобновляемый. Общая адаптивность системы безусловно возрастает только тогда, когда эта система получает увеличивающийся объем энергии за счет восстановимых ресурсов.[3] В противном случае (то есть если система использует ограниченные невозобновляемые ресурсы) ее адаптация может рассматриваться лишь как временно стабильная. Мы можем утверждать, что данная культурная система действительно адаптирована к своему природному окружению, лишь в том случае, когда ббльшая часть используемой ею энергии поступает не из ограниченных невозобновляемых ресурсов, и когда скорость потребления энергии не превышает значительно скорость возобновления энергетических ресурсов.

В этом отношении далеко не ясно, являются ли современные сложные индустриальные системы лучше приспособленными к природному окружению, чем системы простых охотников-собирателей (или даже чем среднесложные системы доиндустриальных интенсивных земледельцев), поскольку первые осуществляют свое воспроизводство прежде всего именно за счет ограниченных невозобновляемых энергетических ресурсов. По-видимому, слишком рано утверждать, что современная мир-система лучше адаптирована к природной среде нашей планеты по сравнению с предшествующим ей историческими системами. Мы сможем с уверенностью утверждать это лишь тогда, когда наша система докажет свою способность перейти к модели устойчивого развития («sustainable development»), не превращаясь в качественно новую систему (ведь в этом случае высокую адаптивность докажет именно эта новая, а не современная, мир-система), да к тому же сможет совершить этот переход некатастрофическим путем.

В целом, существует негативная корреляция между объемом энергии, который данная кулыурная система извлекает из природной среды, и стабильностью адаптации этой системы. Чем больший объем энергии потребляет данная социокультурная система, тем более трудным дли нее является обеспечение полного восстановления своей энергетической базы.

Кстати, возникает вопрос, существует ли в принципе «общая адаптивность», и насколько полезным является это теоретическое понятие? Похоже, что адаптивность является не одномерной переменной, но опять же — группой слабо (а иногда негативно) скоррелированных многомерных параметров. Общество А может быть более адаптивно, чем общество Б в одном отношении, и менее адаптивно — в другом.

И по этим параметрам в «Экономике каменного века» Салинз демонстрирует несостоятельность своих ранних (но до сих пор популярных) упрощенных эволюционистских построений.

Несмотря на то, что в 1960 г. Салинз пытался представить свой подход в качестве истинно нноголинейного, на деле эта была попытка спасти именно однолинейный подход, самое его ядро. Признав монголинейность эволюции в целом, он фактически попытался доказать однолинейность социокультурного развития. Единственно реальной альтернативой в рамках ранней псевдомноголинейной модели Салинза оказывается лишь движение вверх или вниз вдоль единой линии «общей эволюции». Ранний Салинз таким образом признает неоднолинейность социальной эволюции, но настаивает на однолинейности социокультурного развития, упуская из вида самые интересные эволюционные альтернативы, альтернативы социокультурного развития. Действительно, самые важные эволюционные альтернативы вовсе не сводятся к тому, развивается данная социальная система, или нет. Значительно более важно, в каком именно направлении идет это развитие.

В «Экономике каменного века» Салинз решительно рвет с однолинейным эволюционизмом, намечая переход к его более адекватным нелинейным модификациям. Но перехода этого ОН так и не сделал.

После выхода в свет «Экономики каменного века» Салинз теряет интерес к эволюционистским изысканиям. Теоретическая его ориентация становится скорее структуралистской (тенденция к перехода от

неоэволюционистской парадигмы к структуралистской уже отчетливо ощутима, скажем, в главе Дух дара «Экономики каменного века»).

Последующие его работы (см. например: Sahlins 1976; 1977; 1985; 1992; 1993; 1995; 1996) уже никак не могут быть охарактеризованы как

«неоэволюционистские». Они становятся все более «идеографическими».