Экономика Третьего Рейха и оккупированных территорий. Часть 1

Вся история с приходом Гитлера к власти и последующей мировой войны закрутилась, в сущности, из-за паршивого миллиарда рейхсмарок. Решение сократить военные расходы по 2-й программе вооружений было, по моему убеждению, фатальным решением Веймарского правительства, предопределившим его политический крах. Во-первых, промышленники поняли, что «необходимой армии» не будет и к 1938 году, а если ничего не предпринять, то не будет никогда. Во-вторых, миллиард рейхсмарок позволил бы промышленности продержаться на плаву в наиболее тяжелое время мирового кризиса, но министерство финансов Германии, по существу, вырвало у них кусок изо рта. В-третих, несмотря на разговоры об отсутствии денег, у правительства Веймарской республики в 1931 году нашлось 392 млн рейхсмарок для платежей по репарациям. Сочетание острого кризиса, сокращения военных расходов и этих репарационных платежей было фактически равносильно тому, как если бы правительство Веймарской республики сказало открыто что-то в духе: «Сдохните! Интересы победителей превыше всего!». Именно в этот момент немецкие промышленники со всей ясностью осознали, что правительство Веймарской республики, в сущности, предательское, созрели до его свержения и вскоре составили заговор, приведший Гитлера к власти.

Если толковать события 1931-1932 годов без послезнания, подгоняя решение под готовый ответ, то ситуация получается гораздо более интересной и поучительной. Во-первых, далеко не всегда имеется возможность предвидеть все последствия тех или иных решений. Если бы министрам тогда, в 1932 году, сказали, что герр Гитлер развяжет войну, на которую будет израсходовано почти 1,5 трлн рейхсмарок, а страна будет разрушена, разорена по второму разу и разделена между победителями, то они бы изыскали этот миллиард рейхсмарок, из-за которого все началось, наличностью и в золоте. Во-вторых, само по себе появление Гитлера в качестве вождя Германии было обусловлено полным, тотальным и откровенным пренебрежением национальными интересами Германии. Как победителям в Первой мировой, так и служащему им правительству Веймарской республики, было по большому счету безразлично, умрут ли немцы от голода, лишь бы только выкачать из Германии все сполна. В таких условиях совсем не удивительно, что такой патентованный и рьяный радикал, как Гитлер, стал не просто приемлемым, а даже желательным. Насколько можно судить, в 1932 году он оказался единственным политиком в Германии, который без всяких компромиссов стоял за немецкие национальные интересы.

Совпадение интересов

Немецкие промышленники, в силу своей острой заинтересованности в защите угольных месторождений, которые в Германии находились в приграничных районах, еще до оккупации Рурского района поняли необходимость ремилитариации. Самым первым был Фридрих Крупп фон Болен унд Гальбах, глава одной из крупнейших промышленных фирм в Германии. Он еще в 1922 году предложил возобновить работы по модернизации легкой полевой гаубицы, прерванные при окончании Первой мировой войны.

Как только фон Сект выдвинул план создания «необходимой армии», он стал остро нуждаться в помощи промышленников. Дело в том, что Германия была разоружена, а огромные арсеналы после войны были уничтожены или вывезены. До 1926 года, как утвержалось в нацистской печати, было уничтожено или вывезено: 6 млн винтовок, 107 тысяч пулеметов, 83,3 тысячи орудий и минометов, 38,75 млн снаряженных артиллерийских снарядов, 332,5 тысяч тонн неснаряженных снарядов, 16,5 млн ручных и ружейных гранат, 437 млн патронов, 37,6 тысяч тонн пороха. Также было уничтожено или вывезено 17 цеппелинов, 14014 самолетов и 27,7 тысяч авиамоторов, 26 военных кораблей, 83 торпедных катера и 315 подводных лодок57. Если бы победившие державы признали бы права Германии на «необходимую армию» и оставили бы часть этого арсенала для ее оснащения, то не было бы ни Гитлера, ни мировой войны.

Оружие и боеприпасы для «необходимой армии» надо было производить, а для этого требовалось привлечь промышленников. В годы Первой мировой войны на военные нужды работало 40 тысяч фабрик и заводов, из которых только 7 тысяч были известны союзникам именно как военные предприятия58. На эти последние фабрики и заводы распространялись меры по демилитаризации и союзнический контроль. Остальные 33 тысячи предприятий, производившие вооружение, в основном бездействовали, но их можно было пустить в ход. Их называли «черными фабриками»59. Некоторые из них секретно возобновили производство.