Экономика упущенных возможностей

Следующий риторический вопрос заключается в том, что «враги» народа сделали перед массовой скупкой все активы дешевыми. Вот если бы они сразу имели объективную рыночную стоимость, то все было бы нормально. Народ бы не купил, так и олигархам бы не досталось задарма. Ответ на вопрос простой. То количество денег (денежная масса), которое было на момент массовой приватизации в российской экономике, не позволяло объективно оценить стоимость государственных активов. Золотовалютных резервов в стране было всего-навсего несколько миллиардов долларов. Одним словом, ни финансовая система страны (низкий уровень монетизации экономики), ни ее рыночные элементы не могли в принципе дать объективной оценки имуществу. Двенадцать лет понадобилось для того, чтобы «раскотировать» российские акции до половины их справедливой стоимости. Кроме этого, были накоплены громадные ЗВР (более 500 млрд долл.), создан огромный внешнеторговый оборот, достигнут значительный приток капитала (80 млрд в 2007 году) и т. д. Даже в этом случае конструкция оказалась настолько шаткой, что в течение трех месяцев стоимость многих акций снизилась в разы. Это говорит о том, что механизм ценообразования российских активов – очень сложный процесс, который требует более глубокого понимания.

В качестве заключения отмечу, что если бы в начале 90-х Центральный банк России (государство) обладал 10–20 млрд долл., то все могло быть иначе. Мне до сих пор непонятно, почему, вспоминая залоговые аукционы, всегда критикуется одна сторона – бизнес – и не упоминаются реализаторы государственной собственности. Насколько я понимаю, основная задача покупателя – купить дешево, а задача продавца – продать товар (услугу) максимально дорого. Также согласен, что чиновник не всегда должен требовать максимальную стоимость продукта, некоторым категориям граждан услуги могут предоставляться и на безвозмездной основе.

Опубликовано в № 11/2008 год

150 долларов за баррель нефти – реальность и экономическая целесообразность

Основным итогом 2008 года можно считать существенную валотильность по многим финансовым и товарным активам. Наиболее впечатляющим выглядит изменение стоимости нефти (146/40); евро/ доллар (1,6/1,24); российский фондовый рынок (РТС 2500/540); рубль/доллар (23,3/30). Спроси меня в начале года, возможны ли такие движения стоимости по вышеперечисленным активам, то мой ответ заключался бы в следующем: «существенные движения возможны, но не с такой «скоростью»». Если перевести в плоскость вероятности событий, то я бы не дал больше 15 %. Соответственно, маловероятно. Это основная особенность данного периода. Сюда также можно добавить избрание Президентом США темнокожего гражданина. Исходя из этого, можно сделать вывод: что-то происходит серьезное с мировой финансовой и экономической системой. Если происходит что-то серьезное, то и решения должны быть сопоставимые.

В настоящий момент можно констатировать очень важную вещь, которую мало кто заметил. Существенный рост цен на сырье не вызвал (пока не вызвал) адекватную реакцию со стороны цен производителей. Лично я этого никак не ожидал. В этом случае получается, что себестоимость продукции осталась на прежнем уровне. Как такое может быть? Я не буду разбирать всю структуру себестоимости конкретного продукта, так как есть факт отсутствия повышения уровня инфляции. Возможно, необходимо брать лаг не восемь месяцев, а полтора-два года? Можно предположить, что мировая экономика за счет узкой специализации смогла снизить издержки по группам товаров и увеличить объем выпуска (эффект масштаба). Отчасти это может быть. Классический пример – перенос производственных мощностей из стран с развитой экономикой в государства с развивающимися экономиками. Но в нашем случае это особой роли не играет, так как нас волнует вопрос, что будет дальше. Дальше все очень просто. Для увеличения продаж необходимо создать условия для роста потребления. Здесь нужно отметить распространенное мнение ряда экономистов, что денежная масса и так находится на достаточно высоком уровне.

Это отчасти заблуждение. Как правило, путается стоимость активов (все активы, включая производные) с количеством денег в обращении. Есть факт, резкое снижение спроса. Этим все сказано. Выход один – дать возможность покупать. Набор инструментов: увеличение доходов и снижение процентных ставок. Ставки снизились, но потребление не растет. О чем это говорит? Вероятнее всего, что рынок в состоянии равновесия, есть определенный уровень потребления, который недостаточен для дальнейшего экономического развития. Чтобы его увеличить, одних дешевых кредитов недостаточно. Домохозяйствам нужны реальные увеличенные доходы. Компании не могут повышать зарплаты, так как нет активных продаж. Круг замкнулся.