Экранные поцелуи

— По-моему, ты преувеличиваешь. Да, Боб тебя оставил. А чего еще ты могла ожидать? Любой другой на его месте поступил бы точно так же. Но если он тебя любит, Рэчел, если он действительно тебя любит, любовь пересилит обиду. Он же не новичок в этом бизнесе, черт побери. Он должен знать, как чувствует себя актриса перед премьерой. По-моему, тебе сейчас надо выбросить все это из головы. Просто уйти от этого. Ричард тебе больше не нужен.

По правде говоря, тебе сейчас мужчина вообще не нужен. Сегодня ты играла великолепно, но держалась на одних нервах. Теперь ты должна сохранить этот уровень, а для этого тебе понадобятся все силы, вся энергия, способность полностью сосредоточиться на роли. С сегодняшнего дня благодаря вот этому, — он указал на кипу газет, — ты будешь играть при переполненных залах. Но помни, нью-йоркская публика не похожа ни на какую другую. Она привыкла к самым лучшим спектаклям. И если ты хоть один раз их разочаруешь, слухи распространятся моментально и на спектакль перестанут ходить.

Теперь она слушала очень внимательно. Боль не утихла, но мысли вернулись к театру. Это единственное, что у нее осталось. Она перед ним в долгу.

В течение следующих шести месяцев Рэчел жила только пьесой. Просыпаясь по утрам, обдумывала каждый выход на сцену. Почти каждый день за ленчем обсуждала с Роз — режиссером — новые и новые аспекты роли. Практически все время, свободное от репетиций и спектаклей, она сидела над текстом. Изучала все остальные роли, так чтобы знать их не хуже своей.

В конце концов, всем стало ясно, что спектакль «Война Лили» утвердился надолго, и Рэчел вздохнула свободнее. Теперь можно подумать и о своей собственной жизни.

Номер-квартирка с видом на парк хорошо ей послужил, но Рэчел вовсе не собиралась оставаться здесь навсегда. Теперь ей нужен постоянный дом. Еще в Лос-Анджелесе, когда жила с Бобом, она продала свою лондонскую квартиру, а мебель осталась на складе в Шордиче. По какой-то непонятной причине Рэчел до боли захотелось снова увидеть свои вещи: диван, купленный на первый заработок после успешных гастролей, серебряные подсвечники, унаследованные от бабушки, кофейный столик, приобретенный на распродаже в магазине «Хэрродз», — она простояла за ним в очереди всю ночь; и еще ковер, принадлежавший матери, и кровать, и тостер, и миксер. Она подозревала, что здесь все это будет выглядеть как старая рухлядь, но это ее вещи, некоторые из них она сама заработала, они часть ее жизни, и сейчас ей хотелось видеть их рядом.

Теперь в свободное от театра время она подыскивала жилье. Осматривала двухэтажные квартиры в Уэст-Сайде, пентхаусы — роскошные апартаменты на верхних этажах небоскребов — на Пятой авеню, каменные дома в Виллидже. Через три месяца поисков она остановилась на квартире в конце Шестидесятых улиц — светлой и просторной, хотя и довольно странной планировки. Эта квартира отличалась от других не только своими размерами, но и тем, что вокруг всего дома шла терраса, куда выходили окна спальни и главной гостиной. Прежний квартиросъемщик занимался садоводством. На террасе еще остались его ящики с цветами. Это и решило дело. Вьющаяся зелень напомнила Рэчел о парках и скверах Лондона. Она подписала договор сразу же, едва увидела квартиру.

Однако прошло еще целых шесть недель, прежде чем ей удалось переехать. Ее вещи прибыли из Лондона лишь через месяц, как ни пытался Десмонд Френч ускорить дело — звонил, ругался, упрашивал, даже предлагал взятки. Когда же мебель наконец прибыла, опасения Рэчел подтвердились. Ее вещи не только выглядели обшарпанными и убогими, но их оказалось просто недостаточно. Диван, который в ее лондонской квартире занимал почти всю комнату, сейчас совсем затерялся в новой роскошной гостиной.

Теперь в те дни, когда не было утренних спектаклей, Рэчел охотилась за мебелью, чаще всего в «Блумингдэйлз», иногда и подальше — в Бруклине или Куинсе. Изредка она брала с собой Ричарда. Но это случалось действительно очень редко. После разговора с Десмондом она держала Ричарда на расстоянии. Он не протестовал. В конце концов, Рэчел теперь известная актриса с Бродвея и может дарить свои милости по желанию. Ему же оставалось только брать, что дают.

Лишь благодаря такому отношению с его стороны и продолжалась их дружба. Поняв, что ее просто пытаются использовать, Рэчел потеряла всякий интерес к Ричарду. Все чувства ушли. Для нее он был красивым сопровождающим, не более. Мог составить компанию в какое-нибудь дождливое воскресенье. Но если его не было рядом, она не скучала. Жизнь ее заполнял театр и еще процесс создания нового дома. Десмонд оказался прав — мужчина ей не нужен. Совсем не нужен.

В одно прекрасное утро, примерно через полгода, она случайно услышала новости по телевизору. Она сидела у своего нового телевизора, жуя сандвич и собираясь отправиться на утренний спектакль. И в этот момент увидела ее, Клаудиу Грэхэм, в цвете, в центре своей гостиной. Вначале Рэчел решила, что Клаудиа снялась в каком-нибудь новом фильме. Подошла, включила звук погромче.