Экс-баловень судьбы

А интересно — если бы он ничего не рассказал? Смогла бы я сама докопаться до истины? Конечно. Во-первых, у меня еще оставалась Зина. Ведь Влад и сам говорил, что девчонки того и гляди проболтаются. Если бы я на нее правильно подействовала (а зная о том, что профессор и его студенты принадлежат к секте, мне было бы легко это сделать), она что-нибудь рассказала бы. Если не о самом убийстве, то как минимум о том, что же все-таки «узнал» Влад о Разумове.

Во-вторых, в запасе у меня оставалось и еще одно направление: ведь сектантские-то дела я по-настоящему пока не раскручивала, а если бы обстоятельства прижали, то наверняка бы принялась за них — и узнала бы, что разумовские студенты, всегда аккуратно посещавшие собрания, после убийства не были там ни разу. Из одного этого можно было бы сделать весьма определенные выводы.

Конечно, раскрыла бы я это дело самостоятельно, разве что несколько позже. Но результат оказался «досрочным», хотя никакой особенной радости это у меня не вызывало. Нехотя поднималась я в уже знакомую мне квартиру, понимая, что несу отнюдь не добрые вести.

Надежда Сергеевна встретила меня радостно, с распростертыми объятиями. Пригласила в комнату, предложила чаю, вела себя так, что я долго не решалась начать трудный разговор. Но начинать было нужно.

— Надежда Сергеевна, как вы относитесь к деятельности религиозных сект?

— Сект?

Совершенно искреннее удивление говорило о том, что все мои предположения верны: о проделках мужа ей ничего не известно. Напрасно я не захватила из автомобильной аптечки валидол.

— Какой странный вопрос… А почему вы об этом спросили? А-а, подождите, я, кажется, догадываюсь. Толечку… убили сектанты, да?

— Можно и так сказать. Надежда Сергеевна, давайте сделаем так: я вам дам прослушать запись, которая является главным доказательством по этому делу, а потом, если у вас возникнут какие-то вопросы, мы с вами поговорим, хорошо?

— Хорошо…

— На случай, если вы не узнаете голос, сообщаю вам, что рассказ ведет Влад Незнамов.

— Владик? А он-то здесь при чем?!

— Из записи вам все будет понятно.

Диктофон давно молчал, молчала и я, только Надежда Сергеевна время от времени всхлипывала и утирала слезы. Наконец она произнесла:

— Бедный… бедный мальчик! Танечка, я предположить не могла, что Толечка… что он мог… Сама я всегда осуждала все эти секты и вообще подобную деятельность… это в голове не укладывается!..

— Понимаю. Для вас все это, конечно, явилось полнейшей неожиданностью.

— О да… и какой еще неожиданностью!..

— Есть ли у вас какие-то вопросы ко мне?

— Нет… к сожалению, все слишком ясно.

— Понимаю, что сейчас не время, но не могли бы вы… не могли бы мы рассчитаться с вами?

— Конечно, вы выполнили свою работу, раскрыли это дело и вполне заслуживаете вознаграждения.

— Но на этот раз результаты моей работы никому не принесли ни радости, ни удовлетворения.

— Что касается радости — в этом вы правы…

Она пошла за деньгами, а я осталась сидеть на антикварном диване в таком тоскливом настроении, как будто я не раскрыла это дело, а наоборот, провалила.

— Могу ли я еще чем-то помочь вам? — спросила я, когда все финансовые вопросы были урегулированы.

— Да… я хотела спросить… эта девочка, сестра Влада, — чем она больна?

— Точно не знаю, что-то с сердцем.

— С сердцем… Он ведь говорил, что ей нужна операция?

— Да. Насколько я могла понять, дорогостоящая.

— Нужно связаться с ней… с врачами… Нельзя допустить, чтобы девочка осталась без помощи! Вы не откажитесь помочь мне в этом? Я могла бы заплатить дополнительно… какую-нибудь премию…

Меня слегка передернуло от этих слов. Оказывается, слишком очевидная склонность к конкретике в финансовых вопросах может повернуться и другой своей стороной. Новая и совершенно неожиданная для меня противоположность в этом деле! Но разочаровываться на этот раз я могу только в себе самой. Что же она думает обо мне, если за подобные вещи предлагает деньги?

Стараясь не утратить остатков собственного достоинства, я сдержанно произнесла:

— Возможно, достаточно высокие суммы гонораров за мои услуги ввели вас в заблуждение, Надежда Сергеевна, и вы сделали вывод, что я без оплаты не соглашусь и лишний шаг сделать. Но уверяю вас, это совершенно не соответствует действительности! Если вы думаете, что за помощь умирающей девочке я потребую дополнительную премию или что-то подобное, то…

— О боже! Танечка, простите меня, пожалуйста, со всеми этими происшествиями я совсем потеряла разум! Я вовсе не хотела обидеть вас, просто мне неудобно вас беспокоить… ведь для вас все мы — и я, и Влад — достаточно посторонние люди… Не обижайтесь!