Экс-супруг. Ушел навсегда (СИ)

— Как хочешь называй, Мирон. Ты работаешь, уверена, тоже не только ради денег. У тебя их уже столько, что ты можешь вообще ничего не делать. Но ты все равно продолжаешь…

Понимаю, что он не может подвести свою семью и бросить все дела. Но он и правда пашет как проклятый, словно на будущие поколения старается. Только он не хочет детей, а значит и внуков у нас не будет. И все это очень грустно, о чем я не стану говорить вслух. Я боюсь ответов. Если кто и заговорит об этом, так это должен быть он.

— Я никогда не ставил строгого правила, чтобы ты не смела ничем заниматься.

Ну да, конечно.

— А я просто во всем тебе пыталась угодить. Знала, что ты против. Ты намекал, что я нужна тебе дома, всегда свободной.

... как игрушка, которую в любой момент можно взять в руки. Я ею и была. Но Мирон дал мне все поводы думать, что теперь будет иначе.

— Я не против. Можешь устроиться в школу. Или я могу с этим помочь…

— Я сама. Меня не нужно пристраивать.

— Как хочешь, Лиля. Сама так сама.

С довольной улыбкой я в очередной раз подношу чашку с чаем к губам.

— Так во сколько мы сегодня едем на очередное сборище?

— К восьми.

— Хорошо. Я буду готова.

— Мне сейчас скоро нужно будет отъехать на несколько часов в наш филиал.

— Ну волнуйся, я найду чем себя занять. Обзвоню своих старых коллег. Еще Лане хочу попытаться дозвониться… — делаю еще глоток чая, наблюдая за его реакцией, которая очень даже бурная.

Что же произошло все-таки?..

— Зачем тебе ей дозваниваться?

— После того случая оно вообще куда-то пропала.

— И что с того?

— Это странно. Если ты не хочешь рассказывать, что случилось у тебя с ней тогда в офисе, то я хочу узнать это от нее.

— И зачем тебе это? — с грохотом ставит чашку с кофе на стол. — Тебе мало моих слов, что эту девчонку стоит держать от себя на расстоянии?

— Что ты имеешь в виду? Почему?..

— Потому что она маленькое исчадие ада. Особенно со своих шестнадцати. Вечно лезет, куда не просят. Всех лбами сталкивает.

— С кем она тебя поссорила? С Таей?..

Мирон замирает с каменным выражением лица, и я тоже. Он от неожиданности, а я вот от страха. Просто мне вспомнился разговор с Ланой, и с языка сорвалось.

Если подумать, то Лана в самом деле пыталась меня рассорить с Мироном, рассказав мне о странных отношениях последнего с умирающей Таей. Но мне все равно не верится... Какой в этом смысл?

— Она что-то говорила тебе об этом?

— Нет. Я просто предположила.

— Они не общались, — после тяжелого вздоха почти спокойно произносит Мирон. — Но она любит рассказывать сказки...

— Поэтому я и хочу дозвониться до нее. Потому что ты конкретно ничего не говоришь. А я хочу знать, что происходит. Мне это покоя не дает.

— Прекрати ей звонить, — настаивает Мирон, глядя исподлобья. — Ты можешь выполнить эту просьбу?

— Но почему?

— Я не хочу, чтобы она тебя нервировала своими глупостями. Тебе мало того, что мы друг друга довели? Еще ее вмешать хочешь? Разве ты не хочешь покоя?

— Хочу.

— Так поверь, что его не будет, если ты продолжишь общаться с ней. Просто поверь, и все.

— Ладно, я не буду, — заставляю себя согласиться с ним. — Только сам успокойся… Не буду я ей звонить. Но если она сама объявится, то я ей отвечу. Это у тебя с ней какие-то контры, но мне она ничего плохого не делала.

Шумно выдохнув, Мирон кивает мне и спустя пару минут окончательно успокаивается, обсуждая со мной совсем другие темы.

Закончив завтракать, мы поднимаемся наверх, и Мирон словно угадывает мои мысли. Это желание возникло у меня, когда мы только начали подниматься по лестнице. Но он вряд ли мог побывать в моих мыслях, так что это и его желание тоже. Он нападает на меня и валит на кровать, когда я, нагнувшись, собиралась взять телефон с прикроватной тумбочки и отписаться Марине.

— А-а! — ахаю.

— Напугал?

— Нет… — выдыхаю ему в губы, чувствуя тяжесть его тела. Но он лишь частично давит на меня своим телом. Несильно.

— А почему тогда глаза такие напуганные?

— Они удивленные.

— А мои?

— А твои такие, будто ты хочешь съесть меня…

— Как точно ты можешь распознавать мои желания, — касается кончиком своего носа моего, теснее вжимая меня в матрас. — Пойдешь со мной в душ?

— Если только ты очень хочешь и хорошо попросишь…

Глава 28

Мирон не просит, и не говорит насколько сильно хочет... Он действует.

Минуты не проходит, как я уже нахожусь в ванной комнате, а руки мужа беспощадно сдирают с меня одежду. Халат, сорочку. Мои руки тоже пытаются помочь ему избавиться от одежды, но я немного скованна от его порыва, поэтому все выходит, как в наш первый раз.

Так уж вышло, что я была девственницей, о чем не сказала ему. Мне было неловко о таком сказать. Этим я боялась все испортить. Сам Мирон был очень удивлен. Ведь мне тогда было уже почти двадцать четыре.

Та боль с ним показалась мне сладкой. Я считала, что если ее причиняет тот, кого ты любишь, то это правильно. Да я и сейчас так считаю. Очень рада, что не верила тем мальчишкам, которые пели о своей влюбленности. Никто из них меня не привлекал, а их навязчивые чувства лишь раздражали.