Эксгумация юности

— Мне нужно свежего воздуха, — сказал он и, взяв свою палку, сделал два шага в сторону открытого двустворчатого окна, затем еще один шаг и вдруг рухнул на пол. Стэнли тут же бросился к нему. Следом примчался Спотти. Хелен уже стояла на коленях, придерживая голову Джорджа и пытаясь проверить, может ли он говорить или пошевелить рукой.

— Девять-девять-девять, — сказала она Морин. — Вызови «Скорую» и скажи им, что у него инсульт.

Впоследствии Стэнли сказал, что женщины вели себя достойно подражания. А Морин добавила, что было очень забавно, — они как раз обсуждали больницы и сердечные приступы, как все это произошло. «Скорая» приехала довольно быстро, и Джорджа увезли в кардиореанимацию больницы Санкт-Маргарет. Морин сидела рядом с ним, держа его за руку. Его рот был скошен на одну сторону, но он мог говорить и видеть. Оставшись в Кэрисбрук-хаусе, Хелен убрала посуду, а Стэнли сделал ей крепкий джин с тоником.

— Тебе нужно выпить, детка, — сказал он, как бы настаивая, хотя Хелен и не возражала.

Она сидела, гладила Спота и потягивала джин, когда ее телефон заиграл поставленную на звонок песню Джонни Кэша «Не перехожу черту». Хелен подумала, что это могла быть Морин, хотя было еще слишком рано. Звонок оказался не от сводной сестры, это была женщина из бридж-клуба, которая Жила в квартире на Трэпс-хилл.

— Не верю в это, — сказала Хелен.

— Но это правда. Они разошлись. Алан оставил ее. Не знаю вот только ради кого. В его-то возрасте! Ему, должно быть, семьдесят пять. Но не все люди стареют, как положено, не так ли? Если я выведаю что-нибудь новенькое, то обязательно сообщу.

Стэнли, держа в руках очень маленький бокал вина (потому что он был за рулем), спросил:

— В чем там дело?

Хелен тут же рассказала ему.

— Алан Норрис? — удивился Стэнли. — Нет, не может быть. Они же с Розмари — идеальная пара! Нет, должно быть, она что-то перепутала и речь идет о ком-то другом.

— Ну, Сьюзен, как мне кажется, знает, что говорит. Давай подождем новостей от Морин. Она наверняка знает больше.

Стэнли хмыкнул. Трудно было сказать, что она имела в виду — больше о Норрисах или о Джордже.

Благодаря расторопности Элен Джорджу Бэчелору смогли вовремя оказать помощь. Тромболитические препараты, по словам врача, оказали нужное действие. Несмотря на то что ему хотелось полежать в постели, медсестры заставляли его вставать. Он ходил по палате, держась за руку Морин, и, как ни странно, настроение у него улучшилось. Морин же была расстроена.

Стэнли, который назвал Норрисов идеальной парой, мог теперь применить это определение к ней с Джорджем.

— Я вдруг осознала, что папа может умереть, — сказала Морин своей дочери. — Смешно, но раньше я ведь никогда не задумывалась об этом…

— Мы все когда-нибудь умрем, мам.

— Да, но не скоро. А у него может случиться еще один приступ, причем когда угодно, даже завтра. Вот что меня мучает.

— Постарайся не думать об этом. Вот, например, эти твои друзья, которые разошлись… В их-то возрасте! Ты же не беспокоишься за них, не думаешь, что они умрут?

Нет, Морин не интересовали Норрисы. Ее не интересовал никто, кроме нее и Джорджа. Как ужасно, подумала она, осознать, как сильно ты любишь человека, когда можешь потерять его. Сейчас Джордж дома и весьма озабочен своим здоровьем. Он отправил Морин купить тонометр, чтобы самому измерять давление несколько раз в день. Несмотря на предупреждение врача, он перебрал с аспирином, который должен был разжижать его кровь.

Помимо краткого визита в аптеку Морин никуда не выходила. Она боялась, что, если она оставит его даже ненадолго, с ним может случиться еще один инсульт. Ночью она почти не спала, боясь, что, если уснет, может, проснувшись, обнаружить его мертвым.

Его навещали родственники: Стэнли и Хелен, конечно, даже Норман приехал из Франции, захватив с собой Элиан. Морин была недовольна. Единственное, что ей хотелось, это побыть дома с Джорджем. Выходить на улицу не было необходимости, продукты доставляли им на дом. Хелен принесла шоколад и бутылку хереса, хотя Морин не позволяла Джорджу алкоголь. Уж слишком она за него волновалась.

Днем она должна была отвезти Клару Мосс на МРТ, но так и не смогла. Морин немного беспокоилась, что давно ее не видела, но у Клары, как ни странно, не было телефона. Морин слышала, что соседка Клары ходит для нее за покупками, так что с ней, должно быть, все в порядке. Однако, переживая за нее, Морин попросила Хелен постучаться к Кларе, чтобы проверить, все ли в порядке.

— Я не могу этого сделать, — сказала Хелен. — Я ее не знаю, это неудобно. Мне будет неловко, да и ей тоже.

Морин сказала, что теперь, как ей кажется, она никогда больше не выйдет из дома, потому что слишком боится за Джорджа.

— Но он же не будет торчать дома всю жизнь, — сказал Норман. — Он захочет выйти, и ты будешь рядом.

Когда она сказала Джорджу, что никто так и не навестил Клару Мосс, тот расстроился — причем, по ее мнению, даже больше, чем нужно.

— Она способна передвигаться самостоятельно, Джордж. Она же не прикована к постели. Она еще полна сил.