Эксклюзивный грех

– Душераздирающая история… – пробормотал со смешком Дима. Надя порой убить его была готова за вечную журналистскую насмешливость. – Оч-чень, очень назидательная… – И вдруг серьезно спросил:

– А как эту девушку звали?

– Откуда ж я знаю? Врачебная тайна.

– А в каком году это случилось?

– Ой, давно. По-моему, еще до моего рождения.

– Значит, в те времена, когда наши мамы работали вместе?

– По-моему, да.

– А еще что-нибудь, – Дима повертел в воздухе пальцами, – этакое?

– Ну… Ну, еще она, например, рассказывала, что, когда она в студенческой поликлинике работала, каждый год у кого-нибудь из студентов крыша съезжала. Их в психушку отправляли. Обычно это зубрилы были, отличники… И мама мне всегда говорила, что во всем нужна мера. И в учебе тоже: надо за знаниями гнаться, а не за отметками.

– Да, прогрессивной женщиной была тетя Рая… – задумчиво пробормотал Дима. И добавил:

– Я смотрю, много интересного случалось в те годы в Ленинградском техническом университете. Многие тайны хранят кабинеты студенческой поликлиники. Надо, ох надо нам туда наведаться… Прямо завтра… А сейчас давай-ка, Надежда, спать. Два часа скоро. Давай, на посошок, и пойди погуляй в коридоре. Я улягусь.

Дима в одиночку налил и быстро выпил рюмку коньяку.

Надя пить не стала, послушно вышла в коридор.

Когда она вернулась через десять минут, Дима уже спал – навзничь, прикрыв лицо одной из тетрадок с дневниками своей мамы. Слегка похрапывал. Надя потушила ему ночник, вытащила из его пальцев тетрадь и принялась укладываться сама.

Глава 8

Надя. То же самое время

Надя никак не могла уснуть. Ну что у нее за организм! И устала ведь, и выпила, и лежать мягко – а сна ни в одном глазу. Понятно, когда в плацкартном вагоне ворочаешься, в духоте да галдеже. Но не спать в СВ, где сладко пахнет крахмальным бельем, и мягко постукивают колеса, и тихонько урчит кондиционер!..

Надя пересчитала целое стадо овец. Затем – табун верблюдов. Пропела про себя пару детских песен. Бесполезно. Не помог даже любимый, надежнейший способ: представлять, как нитка наматывается на катушку… Нет, невозможно спать, когда у тебя в душе полный раздрай. Остается только вздохнуть, уставиться в потолок и… И начать приводить мысли в порядок… Ведь все эти дни после маминой смерти она просто существовала – слепо, как автомат. Сначала – похороны и поминки, тут командовали соседские бабки. Надя безропотно готовила кутью, и заказывала какие-то специальные ленты для венков, и покупала особые, черно-белые, полотенца на рукава тем, кто нес гроб… Потом Надя перешла в подчинение к Полуянову. Дима приказывает – она выполняет. Дима решает – она делает… Нет, нужно разобраться самой: почему и зачем?

Надя полуприсела на полке, подложила под спину подушку. Итак, что мы имеем? Она едет в Питер. С Полуяновым. Дима ей вроде как друг детства, но, в сущности, человек едва знакомый. Едет она на его деньги. И не совсем понятно, зачем едет. Неизвестно даже, в качестве кого. В общем, идиотка. Но! Но самое странное заключается в том, что это приключение ей нравится… Нравится все: и Димино общество, и роскошный вагон, и даже полная неопределенность их положения. Что она, совсем с ума спятила?!

"Может быть, ты, подруга, просто под его влияние попала? – спросила себя Надя. И ответила:

– А что, и попала. Полуянов ведь парень хоть куда. Красивый, успешный, с золотой кредиткой в бумажнике. Этому типу так и хочется повиноваться, делать все, что он ни велит. А Полуянов и рад: знай себе командует. Езжай, Надя, в Рюмине. Увози Родиона к моему другу. Срывайся – без вещей, без денег – в Питер.

Помнится, мамуля говорила когда-то: у тебя, дочурка, характер мягкий, из тебя лепить можно что угодно. Так, может, ты, Надька, просто сильную руку слушаешься? Полуянов свистит, словно факир в дудочку, – а ты, завороженная змейка, под его дудочку и танцуешь.

Но, – продолжала Надя, – нужно отдать Полуянову должное: излагает он складно. Целый заговор сплел. Три смерти. Дима считает, что не случайные. Но это он так считает. Сегодня вечером уставшая Надя, словно робот, с ним просто соглашалась. Целиком и полностью. А сейчас, ночью, Надя – homo sapiens, человек разумный – будет думать и решать самостоятельно.

Итак, тетя Женя. По официальной версии – убита пьяными подростками. Такие преступления, как говорят в “Дорожном патруле”, – из числа заурядных. Дима, разумеется, с мнением милиции не согласен. Прав он, не прав – в точности неизвестно. Но вот что сомнительно: тетя Женя одно время подростковым врачом работала. И Надя сама помнит, как та хвалилась, что вся районная шпана с ней на короткой ноге, здороваются, погоду обсуждают. Какой-то местный гаврош ей даже сумки таскал… Неужели один из бывших ее пациентов позарился на грошовую пенсию?! Убил – из-за тысячи рублей? Или то были пришлые подростки? Беспредельщики?..