Экскурсант (СИ)

   Саныч без задней мысли вернул призму на место, накрыв кристалл. У меня появились некоторые подозрения, и я попросил киборга поднять призму. Призма поднялась вся целиком, дно было монолитным, на нем не угадывалось даже мельчайших стыков. Шкатулка закрылась. Я попросил Светлану начать облучение призмы первой комбинацией сигналов, полученных от "слитка" при касании его полусферой. Но делать это стоило с более длительными промежутками между сериями. Желательно было давать оповещение при облучении очередной серией сигналов. Кроме того, облучение следовало проводить на каждой из граней, поочередно меняя их. На четвертой серии ультразвуковых сигналов, поданных на одну из граней, призма выдала развертку какой-то картинки, быстро свернувшуюся обратно.

   - Светик, давай подадим лазерный луч на основную грань, которая давала изображение карты и потом попробуем снова облучить призму, - предложил я. - Может, это как-то задействовалась цепь управления изображением.

   Моя идея оказалась удачной. На карте Надежды, слегка потускневшей после подачи ультразвуковой серии сигналов, мелькнула какая-то проекция, наложенная на поверхность планеты. Впрочем, радость наша была неполной, так как проекция держалась всего долю секунды. Тем не менее, Светлана выдала голограмму записи. На карте Надежды часть звеньев сети, покрывающей планету, окрасилась в фиолетовый цвет. Уменьшив карту, чтобы стала видна последняя планета, мы увидели, что "база", найденная уларсу тоже получила фиолетовую окраску, только ее значок пульсировал. Вернее пульсировал какой-то значок, совмещенный с точкой, обозначающей "базу". К сожалению, попытки увеличить карту последней планеты успехом не увенчались. При увеличении карты, нужная нам планета неизбежно смещалась за пределы видимости. За этим занятием и застал нас ликующий Саныч. Поскольку он не взял с собой кристалл для образца, то ему пришлось взять все похожее на него из ящика. Быстро прокрутив серии сигналов до сворачивания карты, Светлана попросила Саныча поднять призму. Мы затаили дыхание. Призма оказалась открытой, кристалл остался на месте. Еще больше нас порадовал тот момент, что у нас оказался еще один кристалл, как две капли воды похожий на обнаруженный в призме. Кроме него был еще кристалл светло-фиолетового цвета, идеально помещающийся в подставку. Решили пока не вставлять в призму "чужие" кристаллы, дабы не вывести ее случайно из строя. Оставив неутомимую Светлану практиковаться в освоении карты, мы с Санычем единогласным решением пошли спать, не до конца адаптировавшиеся обратно к родной атмосфере организмы пока быстро уставали.

   *****

   "Утро" вышло хорошим, как и случившийся за ним "день". "Ночью" же мне снились несметные сокровища, найденные в раскуроченном нами схроне ушедших. Каплеобразные ушедшие держали оборону превосходящих сил вторжения, почему-то состоящих из огромного числа пьяных Санычей под командованием Светланы в образе одной из подружек моего друга, облаченной в совковский школьный костюмчик с передничком. Пролив реки серебристой "крови", по запаху сильно напоминавшей отработанное органическое машинное масло, мы вошли в сокровищницу. Помечтав еще десяток минут, я вернулся к реальной жизни. Наверное, по этой причине предававшийся чревоугодию в "Трех пескарях" Саныч сильно удивился моей сияющей, как новая копейка физиономии.

   - Ты чё, годовую подписку на "Мурзилку" в лоторею выиграл? - спросил он подозрительно.

   - Здоров, бродяга, - ударил я его по плечу. - Круто мы им наваляли! А добычи сколько взяли! Жуть!

   - Где же ты обкурился-то? - съязвил Саныч удивленно. - У нас, вроде, травы быть не должно в синтезаторе.

   - Да ты чё, старик! - продолжил я, не меняя тона и настроя. - Твоя школьница там такие вещи выдавала на баррикадах! Я прямо в нее влюбился пониже пояса!

   - Тебе Светка рассказала что ли? - начал краснеть Саныч. - Нельзя бабам верить.

   - Тьфу на тебя! - расстроился я. - Ты что шуток с утра не понимаешь?

   - Ну и пользуй Верку, раз уж запал, - окончательно покраснел Саныч. - Только не надо мне мораль читать, сам бы посмотрел на эту вертихвостку, даром, что ей без двух месяцев восемнадцать...

   - Да ты что, друже? - уже удивился я. - Мне сон приснился. Никаких Верок мне Светлана не показывала и ничего о них не рассказывала. У нас с ней даже разговоров об этом не было. Расслабляйся, как хочешь - это твое личное дело.

   - А, ясно, - лицо Саныча начало приходить в норму. - Сны у тебя дурацкие.

   - А в прочем, нужно бы поглядеть, кто там Саныча так разрумянил, - подумал я, вслух сказав. - Ну, сны и сны, хорошо, хоть ты в бикини не снишься.

   - Оболтус, садись, давай, поедим и в бой, - сказал Саныч примирительно.