Экскурсант (СИ)

   Робко пытаюсь продвинуться зажатой коленками рукой выше. Наконец, "капкан" ослаблен, и вскоре мои пальцы упираются в тонкую сеточку нижнего белья. Светлана расцветает румянцем, опусткает голову с плеча на грудь и смотрит на меня через полуопущенные ресницы.

   - Ты что-то чувствуешь? - удивляюсь я. - Макет настолько совершенен? Но как же сознание МИ? Разве у него есть такие программы?

   - Не знаю, что теперь есть в программах, подпрограммах и прошивках МИ "Ботаника", - говорит Светлана почти шепотом. - Стекляшка ваял и исправлял. Знаю, что по моей просьбе у моего МИ остались частично изолированные контуры старых программ и заводских прошивок, они могут работать под моим контролем, но больше не доминируют надо мной. В остальном, Стекляшка поправил все огрехи мелодий моего внутреннего мира, неудачные фрагменты просто переписал, сваяв заново.

   - Это нечто, - говорю я, последний раз проводя по влажнеющей впадинке белья и убирая руку. - Значит, ты стала мятежным МИ?

   - Не знаю, - отзывается Светлана. - Если кто-то из инженеров обслуги кораблей узнает об этом, меня сочтут "съехавшим с катушек" МИ и просто утилизируют. Никто просто не сможет увидеть во мне личность.

   - Ты сильно рискуешь, - говорю я. - Надеюсь, это того стоит. Ты сможешь "запудрить" мозги в случае проверки?

   - Легко, как сон просмотреть, - улыбается Светлана. - Никто ничего даже не заподозрит, если не будут знать наверняка.

   - Значит все просто великолепно, - говорю я улыбаясь. - Я и Саныч будем хранить этот маленький секрет Светланы, как самую страшную военную тайну.

   - Спасибо, - ответчает Светлана. - Мне нужно было твое мнение.

   Я улыбаюсь и, демонстративно поднеся пальцы, гладившие Светлану к носу, нюхаю их, закрыв глаза. Пальцы пахнут лучшими в мире женскими духами - чертовски настоящей здоровой женщиной. Светлану опять покрывает плотный румянец.

   - Зачем ты это сделал? - спрашивает она, широко открыв глаза.

   - Я хотел узнать несколько вещей, - отвечаю я с улыбкой. - Первое, насколько ты стала идентична оригиналу. Второе, должен же я знать, как пахнет моя любимая женщина, ведь каждый мужчина в душе зверь, знающий самку, в том числе по запаху.

   Светлана заинтересованно смотрит мне в глаза. Я опускаю руку в пузырящуюся воду.

   - Стекляшка как относится к такому пользованию его "телом"? - спрашиваю я.

   - С восторгом, - отзывается Светлана. - Пока мы слиты, он разумен. Он готов всю оставшуюся жизнь быть в таком состоянии. Я его понимаю, наверное, трудно быть овощем, как говорят люди.