Экскурсант

— БМКП принципиально не сможет тебе давать отчеты, — продолжила Светлана. — Он имеет возможность бороться за твою жизнь и осуществлять сопряжение с различными устройствами КСС. Может, у тебя галлюцинации от перенапряжения?

— Значит, или это глюк, или одно из двух, — сказал я.

— Ты о чем? — забеспокоилась Светлана.

— Да так, приснилось, — успокоил я. — Все нормализовалось. Ты сможешь к моему пси-симбу расширителю памяти подключиться?

— Да, — ответила Светлана. — То есть, уже нет.

— Щас, — рассердился я.

— Есть! — доложила Светлана. — Что, черт побери, у тебя в голове!

— Так! Не пузыримся, а сливаем спешно все, до чего дотянемся, — отрезал я поток слов. — Это нужно делать срочно, пока доступ куда-то там открыт.

— Угу, — подтвердила Светлана. — Стекляшку припрягаю.

В моем теле и голове, как будто стали переключаться необходимые тумблеры. Все пошло на поправку. Но ненадолго. Лавинообразно все мысли вымерли, и в мозгах поселилась вечная мерзлота. Зато я смог взять себя «в руки». Согнул — разогнул верхние конечности, подвигал туда-сюда нижними. Смутно ощущались странности, приходили мысли о каких-то других конечностях. В какой-то момент время вообще перестало существовать.

— Сергей, тебе надо отключиться, — пришел откуда-то издалека смутно знакомый голос.

— Я тебя знаю? — спросил я.

Сознание чуть прояснилось.

— Так лучше? — спросил кто-то.

— Да, — ответил я. — Я тебя знаю?

— Тебе надо отключаться, — повторил совсем знакомый голос. — Порог очень высок, твой мозг не готов работать связующим звеном в потоке такой мощности.

— Не знаю о чем ты, — ответил я. — Но раз нужно для дела, держи оборону «до последнего».

Мысли опять «замерзли». Я с удивлением уставился на свои странные руки.

— Почему так мало? — задавал я себе вопрос. — Сколько их вообще быть-то должно?

Одна часть меня, наверное, подсознание, утверждала, что все нормально. А вот кто-то другой говорил, что я — калека, потерявший где-то часть конечностей. Сколько это продолжалось, сказать не могу. В какой-то момент я увидел перед собой свои руки и понял, что все в порядке и их ровно столько, сколько и должно быть.

— Совмещено на семнадцать двадцать четвертых, систему закрываю, — пришла какая-то посторонняя мысль.

— Я щас тебе закрою! — почему-то возмутился я. — Ты кто, вообще, такой!

— Доступа нет! Информация закрыта! Система закрыта! — ответила наглая мысль.

— Я щас тебе все потоки в казацкую фигу запеленаю! — еще больше возмутился я. — Вы тут совсем от рук отбились!

— Сергей, отпусти его, — опять пришел знакомый голос.

— Да фиг с ним, пусть валит, пока цел, — почему-то легко согласился я.

В голове начало проясняться, как будто я резко трезвел. Я увидел Саныча. Откуда-то высыпались какие-то рамки, расчеты, погрешности и прочая муть. Я всех послал нафиг и, моргнув, сфокусировался на Саныче и уверенно встал на ноги. Муть опять попыталась пролезть.

— Убрать все это нафиг из моей башки! Я капитан или кто!? — возмутился я уже по-серьезному.

Все резко выключилось. Я от неожиданности упал на четыре конечности. Странная тяжесть придавила плечи, а из тела как будто стало вытекать тепло.

— С меня что, кровища хлещет? — спросил я Саныча, глядя на него снизу вверх.

— Нет, «броник» слезает, — сказал он, присев. — Ты вообще еще тот кабан оказался, я даже не подозревал.

— Ага, — согласился я. — Щас доснимаюсь и спать.

В какой-то момент с меня сняли тяжелую плиту, висевшую на спине. И я куда-то шел под ручку с Санычем, шатаясь и тихонько ругаясь себе под нос.

«Утро» встретило меня почему-то в кроватке медицинского отсека. Мне было хорошо, просто замечательно.

— Свет, что вчера случилось? — спросил я.

— Мы частично ломанули интеллект базы, — просто ответила она.

— Ого! — удивился я. — Это вы со Стекляшкой? Но как?

— Через тебя, — ответила она.

— Почему не доломали? — задал я глупый вопрос.

— Лучше ты, чем база, — пришел такой же глупый ответ.

— Доломаем? — спросил я.

— Вряд ли получится, — ответила Светлана. — У них очень мощная защита, вчера просто выпал «счастливый билет». Но ты не расстраивайся, мы со Стекляшкой столько ломанули, что есть надежда во многом разобраться с уже полученными знаниями.

— А как это вообще случилось? — нахмурился я, пытаясь вспомнить вчерашний «вечер».

— Не знаю, — честно призналась Светлана. — Ты надел броню настоящих хозяев базы. Она тебя почему-то признала, хоть и не сразу. Что ты там делал, как договаривался, тоже не знаю. Каким-то образом тебе дали открытую систему для настройки брони, а ты с помощью БМКП и пси-симбиота нагло ломанулся в другую сторону, обеспечив нам доступ в их открытую на тот момент базу данных. Ну, мы старались, как могли, лили все, что попало, пока ты не начал сдавать, потом отключились.

— А он какой? — спросил я.

— Кто? — уточнила Светлана.

— Интеллект базы, — поправился я.

— Не знаю, — ответила Светлана. — Могу сказать, что он не совсем чужд нам.

— Ну, может, договоримся? — спросил я. — Или сломаем.

— Нет. Ни одно, ни другое, — ответила Света. — Он закрылся, я бы сказала, круто закрылся.

— Ну и что, опять обманем, — сказал я.