Экскурсия

По стенам, по радио, изо всех дырок перла реклама вечернего представления в местном концертном зале. Я решил, что сегодня днем мои увеселения были более чем странными, и пошел после ужина развлекаться. Программа началась с полчаса тому назад. Когда я вошел и сел рядом с парой «внучат», благо мест хватало, на сцене шуровал некто с длинной седой бородой, в широком сером плаще и в синей шляпе. Кажется, это был фокусник. Он прикуривал длинную трубку от тросточки, пускал из рукава фейерверки и чуть не поджег занавес. Под конец он поклонился, выпрямился — и оказался весь в белом, в шляпе с блестками. Сосед, развлекая свою даму, рассказывал анекдот:

— …Стоит трактир «Серенький козлик». Вывеска разбита, а внизу на двери выжжено: «За козла ответишь. Гэндальф Серый».

Дама захихикала. Я зевнул раз, другой и выбрался в фойе. Там мне сунули программку. Я машинально открыл ее и прочитал название только что виденного: «Преображение Гэндальфа Серого».

Утром я продрал глаза ко второму завтраку, которому воздал должное. Келеборна видно не было, тащиться пешком в горы не в моем вкусе, так что я пошел в «Уютный Унголок». Уж не знаю, как относятся к паукам эльфы и хоббиты по канону, но я люблю этих тварей. Они ловят насекомых, а посему для каждого садовника это друзья по неравной истребительной войне. Правда, меня несколько смутил размер «паучков» — самый маленький мог бы поймать ворону. Сеть у него была с такими дырами, что не только насекомые, но и мелкие птицы вполне проскочили бы в ячею. Оно и к лучшему, решил я и купил парочку волосатых «любимчиков». Их упаковали в сетчатые клеточки и отправили в «Дориат». В сопроводиловке я велел подвесить их там, где чаще всего прорывались посетители.

Перед обедом я поискал Келеборна — меня тревожило, что он как будто ничего не ест. Однако выловил я его только в ресторане. Он позвал меня за свой столик, я принял приглашение с удовольствием. Заодно выяснилось, что питается Келеборн фруктами, медом и печеньем. У меня зародились неясные опасения по поводу его финансов. Откуда у мифологического персонажа деньги? Но спросить его прямо и предложить свой кошелек я пока не мог. Я вообще не мог понять, чего я прицепился к Келеборну, почему все время о нем помню и думаю, беспокоюсь и забочусь. Прожил ведь он без меня три с лишним эпохи! Но что-то подсказывало мне, что, как ни дико и ни смешно, четвертую ему без меня дожить будет непросто.

Я махнул на все рукой, зажмурился, покраснел (Келеборн с явным любопытством наблюдал за моими эволюциями) и прямо спросил:

— Простите ради бога, но не нужно ли вам денег? У меня есть… Мне очень неловко соваться, но… на какие шиши вы ездите?

Тут я окончательно зарапортовался, подавился и чуть не слетел под стол — стулья здесь были спецвысокие, для гномов и хоббитов.

— Не надо стесняться добрых чувств, — сказал тихо эльф. — Но вы знаете, Рэнди, у меня довольно много денег. Как ни странно вам может показаться, я работаю… работал до последнего времени.

Я слегка скрипнул в вопросительном смысле и опять закашлялся.

— Я, наверное, имею самый долгий трудовой стаж в Средиземье, — с легкой усмешкой продолжал Келеборн. — Прапрапрадед нынешнего Короля учредил мою должность, а поскольку я случайно попался ему на глаза, то и назначил меня… Теперь это называется «смотритель ландшафтного музея-заповедника Лотлориэн». Больше я никому старался не показываться, и про меня забыли. Платили там немного, но долго. И вот однажды я обошел Лориэн и понял, что мне уже нечего там сохранять. Все, что осталось, могут сберечь люди, а наше ушло навсегда. В «Эоредбанке» у меня был счет с момента приема на работу. Я взял свою кредитку и отправился в путь. На пристани узнал об этой экскурсии. Мои намерения слегка изменились. Все-таки тяжело навсегда…

— Навсегда?

— Да. Я отправил Королю факс с вокзала, что место вакантно.

Больше я ничего не мог спрашивать — комок стоял в горле, а в голове звучали гордые и грустные строки:

Я чашу свою осушил до предела,
Что было — истратил дотла.
Судьба подарила мне все, что хотела,
И все, что смогла, отняла.

Подобно реке я блистал на свободе,
Прекрасной мечтой обуян.
Мой путь состоялся, река на исходе,
И виден вдали океан.

Прости, моя радость, прости, мое счастье,
Еще высоки небеса,
Но там вдалеке, где клубится ненастье,
Чужие слышны голоса…[5]

Мне почему-то было ужасно печально и тоскливо. Причина мне не была ясна: я ведь всегда думал, что никаких эльфов давно нет. Вернее, я и не думал о них, только вот цветы называл сказочными словами. И вот — навсегда. Куда же он собирался, и почему его — его! — понесло в Мордор? Тут я понял, что знаю половину ответа из детских книжек. Собирался он на Запад. А едет — на Восток!